Чародей лжи. Как Бернард Мэдофф построил крупнейшую в истории финансовую пирамиду

На одном из форумов она заявила регуляторам: «От управляющих очень трудно получить ответы, а в карманах у них теперь лежат все ключи. Если, искренне желая вложиться в хороший фонд, вы зададите несколько трудных вопросов, ответа вы можете и не получить. Мало того, этот фонд может и не захотеть с вами работать». Вполне вероятно, что Манцке имела в виду Мэдоффа: он славился тем, что особо въедливым клиентам, одолевавшим его неудобными вопросами, он предлагал забрать свои деньги и оставить его в покое. Быть изгнанным Берни означало смертный приговор любому фонду, чье существование, включая щедрое вознаграждение управляющему, зиждилось на доступе к Мэдоффу.

Профессиональное прошлое Сандры Манцке и ее доходное настоящее вступили в прямой конфликт в 2002 году, когда аналитики ее прежней стартовой площадки, ныне называемой Rogerscasey Inc., присмотрелись к семейству хедж-фондов Tremont и предостерегли их клиентов.

Суть этого предостережения сводилась к тому, что в Tremont просто не могли знать содержимого черного ящика Мэдоффа: в отношениях с бизнес-партнерами фирма Tremont «допускает ограниченную прозрачность третьей стороны», заявили в Rogerscasey Inc., переведя свое простое сообщение на жаргон финансовых консультантов. Аналитикам Rogerscasey не нравился обычай Мэдоффа в конце каждого года размещать средства в краткосрочных казначейских векселях, собственноручно занимаясь клирингом и рассылая только свои собственные свидетельства о сделках, что, по замечанию аналитиков, может быть признаком подтасовки. Оценка экспертами Rogerscasey фондов Tremont, связанных с Мэдоффом, сводилась к рекомендации «продавать».

И все-таки в датированном 26 февраля 2004 года заключении Rogerscasey по фондам Tremont кое-что было выражено предельно ясно, простым английским языком: «Предпринимательские риски Мэдоффа чреваты катастрофой. Даже если отдельные финансовые инструменты прямо не пострадают… в целом репутация финансовых инструментов Tremont просто испарится, как только большой корабль Мэдоффа перевернется вверх дном».