Чародейка. Часть первая

Расступился, зашумел великий, зелёный бор перед маленькой девочкой. Приподнялись огромные, мохнатые и колючие лапы елей. Откинулись в сторону гнилые, упавшие стволы и ветки. Расплелась поросль, не путалась под ногами, не мешала идти.

Влажность насыщала воздух. Лучи солнечного света кое-как пробивались к почве сквозь крону деревьев. Полумрак окутывал окрест. Тропинка уходила в самую чащу, куда и вовсе не проникало солнце, то теряясь среди травы, то отчётливо петляя среди могучих корней елей на усыпанной сухой хвоей и сосновыми шишками земле. Иногда встречались муравейники необычайно больших размеров.

Брошенный Портфель и Катя упорно шли, не жалуясь на усталость. Посидят, отдохнут. Катя поест, чем Портфель угостит: сосиски в тесте, пирожки, пончики, фрукты, лимонад. И дальше. Банку с Живой Лужей, больной и растерзанной, тащили по очереди.

Солнце давно прошлось по верхушкам деревьев и покатилось за горизонт. Полумрак превращался в ночь.

– Далеко ещё, Портфель? - Волновалась Катя.

Портфель шёл, пыхтел, молчал.

Раз не отвечает наверно далеко, думала девочка и терпеливо шагала вслед.

Меж деревьев забрезжил огонёк. Путешественники остановились. Портфель замер, прислушался. Катя села на заваленную ольху и поставила банку у ног.

– Кто там может быть?

Заухал филин, а вдалеке ему ответил протяжный вой волка. Портфель ожил и громко сказал:

– Пошли, подруга, это свои. Кажется, я знаю кто. Уже недалеко. Завтра придём.

Через двести метров Катя и Портфель подошли к костру. Огонь без дыма весело играл, пощёлкивая аккуратно нарубленными сухими веточками. У костра сидела очень странная девочка. Растрепанные соломенные волосы и длинный курносенький носик бросались в глаза, а когда Катя поздоровалась, и девочка встала для приветствия, то вышло, что она ещё на голову выше Кати. Ноги обуты в высокие старинные сапоги-ботфорты, в данной обстановке свёрнутые до колен. Девочка по-мужски протянула сухую, но сильную ладонь и назвала своё имя:

– Козыля.

– А меня Катя зовут, а это мой друг - Брошенный Портфель. Хотя больше он уже не брошенный - я же его нашла. Мы идём вместе с ним к Горыне. Я буду там учиться выращивать волшебство.

– Я тоже туда иду, чтобы вместе с тобой учиться и помогать тебе, - Козыля почесала нос: - Устраивайтесь. Утром до цветочной поляны дойдём. Там Девочка-Ромашка нас ждёт. А от цветочной поляны до Пней совсем рукой подать.

Брошенный Портфель предложил Кате подушечку и одеяло. Девочка завернулась в него и удобно улеглась у костра. Посмотрела на небо, увидела среди верхушек ветвистых деревьев много-много мигающих звёзд и залюбовалась ими.

– Интересно, - сонным голосом проговорила она: - Почему в этом лесу комаров нет? Никто не кусает?

Ответила Козыля:

– Потому что ты у него в гостях. Лес тебя принял и оберегает. Ты здесь своя.

– Премного благодарна. А вот ещё вопрос: когда я научусь выращивать волшебство, я кем стану?

Портфель, умаявшись, молчал в тряпочку. Разговор с Катей поддержала Козыля.

– Я думаю, чародейкой.

– А ты?

– А я, наверно, просто квалификацию повышу.

– Это что получается, ты чародейка уже?

– Не совсем так. Я местная, видишь ли, и те состояния, которые вы называете волшебством, во мне изначально заложены, а ты из другого мира, где волшебства днём с огнём не найдёшь. Зато, как говорится, у вас наука и упорный труд.

– Козыля, а вот вопрос на засыпку: когда я стану чародейкой, кто-нибудь чужой со стороны сможет опознать во мне эту способность, пока я сама не пожелаю?

– Есть один секрет или верный способ. Говорят, когда смотришься в зеркало, посмотри себе в глаза. В зрачках всегда видно отражение. У обыкновенных людей оно нормальное, а у чародейки отражение всегда перевёрнутое. Вверх ногами всё отражается, и не так они всё видят и воспринимают. Трудно быть чародейкой Катя в наши дни, ох, как трудно.

– А знаешь, Козыля, когда Брошенного Портфеля не было рядом, вокруг меня подозрительные типы крутились.

– Не тревожься. В обиду не дадим. Известно нам, что это за типы. Спи спокойно, - раздался заспанный голос Портфеля.

Тишина и темнота окутали лес. Лишь костёр потрескивал. Катя и Брошенный Портфель спали, Козыля нет. Внимательно слушала она тишину, поглядывала на девочку.

«Наверно ей предначертано к нам пожаловать: смелая, любопытная, вежливая. Попала в волшебство и виду не подает, словно так и полагается», думала Козыля. «Надо надеяться, что не зря Горыня её к нам пригласила, и, авось, что-то, в конце концов, произойдёт, переменится. Сумеем ли всё поправить? Хватит ли у неё сил выдержать и что теперь с ней будет? Люди последнее время хлипкими сделались. Как трудно стало, почти невозможно найти среди них настоящую душу кудесника. Доняли злодеи коварством и преступлениями: давно пора свои меры принимать».

– Эй, Найденный, - кикимора легонько ткнула Портфель веточкой.

– Ну, чего тебе?

– А мне девочка понравилась.

– Мне тоже. Думаю, что чародейка из неё получится.

– Откуда знаешь?

– Живая Лужа свет любит, вокруг себя не терпит глухой преграды, и, чтобы хоть одну её капельку сохранить и спасти её, что нужно?