Чародейка. Часть первая

Катя бережно взяла подарок и украдкой посмотрела на красного зверька. «Обезьяна» на плече незнакомца как будто приготовилась к нападению и чего-то ждала. Её вид не внушал дружелюбия.

Катя потрепала еноту ухо и продекламировала:

– Мы-мы, мы-мы, мы-мы, мо-мо

Мо-мо, мо-мо, мо-мо, мы-мы

Мы-мы, мы-мы, мы-мы, мо-мо

Мо-мо, мо-мо-мо, обезьяна.

«Обезьяна» уронила гармошку в корзину и обиженно захныкала. Дядька выхватил из рук девочки енотика и бросил его рядом с гармошкой.

– Это не стихотворение, а уродство, и не заслуживает подарка. Хочу вас обрадовать: таких как вы не пустят в сказку - вы обидели её стража. Ха, ха, ха.

Дядька платочком вытер обиженные глаза «обезьяны», подхватил корзину и опять крадучись пошёл в другой конец вагона, заглядывая в каждое купе, словно обремененный поиском потерянной удачи.

На этом бы всему кончиться, так нет, цепочка странных событий продолжилась тёплым летним вечером, но это уже случилось после того как она с братом и дедушкой приехала к бабушке.

Невысокая, худенькая и совсем постаревшая бабушка поджидала детей дома. Приезд внука и внучки придал ей новых сил, а общение с ними лечило все её болезни. Она с интересом слушала Катю и не удивилась, когда внучка рассказала ей не подлежащую разглашению историю про Брошенный Портфель и что её ищут неведомые, но, очевидно, нехорошие силы.

По-прежнему на полочке, на кухне стоял вязанный из цветной пряжи домовой. Он был стар, как и этот частный дом, а по его строгим глазам и густой бороде каждый мог догадаться, что он здесь тоже равноправный жилец, и с ним надо считаться.

Несколько дней спустя, среди бела дня, в то время, когда Катя собралась гулять и подошла к калитке, с улицы раздались голоса. Странные и как будто нечеловеческие: один противно-скрипучий, второй не скрипучий, но тоже противный. Высокая, глухая калитка, сделанная из струганных прочных досок, хорошо скрывала как владельцев голосов от Кати, так и Катю от них. Девочка притаилась и прильнула к щёлке, пытаясь разглядеть непрошеных гостей, а они повели вот такой разговор.

– Чувствуешь, пахнет. Здесь она живёт, - раздался первый скрипучий и противный голос.

Катя принюхалась, но ничего не учуяла.

– Нос заложило… а чем пахнет? - Ответил второй противный.

– Я тебе говорю, здесь живёт. Сказками, стихами, детскими книжками не то, что пахнет, воняет, - продолжил первый.

Катя ещё раз принюхалась – от калитки пахло старым деревом.

– Согласен, верю, - согласился с ним второй.

– По твоей ряшке видно – сомневаешься.

– Не мудрено. Сейчас много малолетних девочек глупые стихи сочиняют - попробуй, вычисли. С парнем гораздо проще: у них стихи или заумные или шансон. Понимаешь?

– Понимаю. Так будем брать или нет? Засов пообещал, что за неё хорошо заплатят.

При всём неудобстве Катя отлично разглядела разговаривающих подростков, одетых опрятно, в модные футболки. Место, предназначенное для надписи на груди, занимала аппликация с изображением той самой «обезьяны», которую Катя видела в поезде у неприятного дядьки на плече. Головные уборы в виде грязных бейсболок украшали золотые кокарды в виде клопа.

– А у тебя сетка есть?

– Есть. Я запасливая.

– Надо притаиться и ждать, когда её бабушка в магазин пошлёт.

Катя опрометью бросилась домой - гулять ей расхотелось. Она подбежала к окошку, выходящему на улицу, и посмотрела в него. Около калитки не было никаких следов - подозрительная парочка пропала, и за забором открывалась пустая улица.

Что делать? Рассказать всё бабушке - совсем за сумасшедшую примут. И на улицу выходить боязно. Буду бисер весь день вышивать, пошли они все к чёрту.

Только она нашла пяльцы, с улицы раздались крики нелицеприятной разборки. Некоторые вопли, несомненно, принадлежали одному из давешних посетителей. Девочка вновь выглянула в окно. У калитки, набычившись, стоял крепкий, маленький как гном дедуля с роскошной бородой. Его рука мёртвой хваткой держала свёрнутую шею существа в виде ящерицы размером с холмогорского гуся, с грязной головой и общипанного, с красным пятном на голом брюхе и уродливыми когтистыми лапами. Дедуля очень хорошо кого-то напоминал. И Катя поняла кого – домового Тошу. Она кинулась на кухню. Домовёнок пропал.

– Бабушка, а где Тоша?

– Я его помыла и на улицу сушиться отнесла.

Девочка выскочила во двор. Вязаный старичок мирно сидел на нагретой солнцем лавочке. Катя села рядом.

– Так кто мне всё-таки расскажет, что здесь происходит?

Но домовой молчал и улыбался на солнышко.

То ли от порыва ветра, то ли чтобы привлечь внимание калитка хлопнула. Девочка подошла и выглянула на улицу. Странное дело, подумала она, несколько минут назад калитку закрывала изнутри задвижка.

Заинтригованная происходящим Катя закрыла калитку и зашла обратно в дом. Дедушка и бабушка занимались своими делами. Брат лежал на диване и читал книжку «Человек-амфибия».

– Кто калитку открыл?! - Громко спросила Катя.

– Ты, - раздался с дивана голос Илюши.

Связываться с братом не имело смысла, и она вернулась на скамейку, где её ждал Тоша.