Чародейка. Часть первая

– Закрываем ещё три глазика, - быстро выпалил первый «муравей», опасаясь, как бы о нём не забыли на этом спектакле, и за ним на этот раз в разговор вступил четвёртый . Он пропел невозмутимым голосом аналитика: - Перед вами нижний ряд треугольника. Глазики этого ряда поражают своим разнообразием, но вопреки всякой логике обычно сливаются в одну прямую. Об этих глазиках есть невероятное множество простеньких, порой ужасных и очень похожих историй. Они абсолютно не интересуют выше парящие глазики. И ещё есть заковыристая сказка об экономике…

– Фигня, а не сказка. Ничего не надо думать, всё и так ясно, - перебил четвёртого третий, а первый продолжил:

– А теперь, внимание. Закрываем следующую пару и перед нами великое изобретение эволюции - два глаза, через них проводим линию, уходящую в бесконечность. Какой вывод - любая геометрия, а тем более шоу зависит от двух глазиков. Они всегда доверчиво-открытые, они суть всего, основа всего… Закройте глазики, и не будет никакого шоу, а тем более геометрии. Останется слепая космическая аксиома - бессмертная, бесконечная прямая, существующая вне любых глаз…

– Стой, стой, стой. Ты какие глаза закрываешь? - засуетился второй и его глаза-шарики надулись до размера апельсинов. Матрёшка и Чернов улеглись на травку рядом с беседкой и сладко засопели.

– Обучение во сне… - попытался что-то разъяснить первый.

– Неверное решение, сбой обучающего процесса! - выпалил второй, вновь перебив первого: - Спящим объектам нельзя преподавать грамотность, если необходимые знания подменены порциями хаотичной информации! Требуется вводная разъяснительная работа! А всё потому, что вредно бесконечно гулять и пропускать невероятное количество школьных уроков!

– Ах! Оставьте эти проблемы родителям и родной школе, - встрял третий.

– Коллега, кому это вы сказали? А совесть, где совесть, все ищем совесть! - второй устремил свои глаза-шарики на третьего.

– Как где? Участвует в шоу, - грустно сорвалось с языка первого, и первый скрылся в Портфеле.

– Дожились, - отпустил куда-то в пространство второй и последовал за ним.

Третий посмотрел на четвёртого и проорал:

– Заметаем воспоминания и тикаем! - и тоже упал в Портфель.

– Ты чего? Мне тикать некуда, я дома, - рассудил четвёртый и быстро юркнул вслед за всеми: из глубины Портфеля раздались вопли: - Утечка, утечка четверти важной информации.

Катя давно подошла и со стороны наблюдала странное представление, похожее на кукольный театр. Когда «муравьи» скрылись в Портфеле, и его крышка захлопнулась, она спросила:

– Что означает эта сумасшедшая постановка, Брошенный Портфель?

– Когда мы уйдём, они проснутся и постараются больше не прогуливать школьные занятия. Здесь нет никакого волшебства. Они хорошие мальчики и вырастут настоящими мужчинами.

– Я должна была догадаться, что волшебники являются гипнотизёрами. А что это за существа усатенькие и серенькие? Как называются?

– Мой ум. Мальчики его встряхнули, вот он и полез наружу - забрендил. В отличие от бессознательного состояния, которое возникает у людей в подобных случаях, когда их головы встряхивают, я демонстрирую так называемое «изсознательное состояние», тем самым показываю свою защитную реакцию. Ну, например, тебе знаком зверёк под названием скунс?

– Конечно. Он отпугивает преследователей дурным запахом, - ответила Катя, обрадованная тем, что знает подробности о повадках животного, которого никогда не видела.

– А я в этих случаях обхожусь умом. Действует безотказно. Ещё никогда не подводило. Слишком умный пугается и убегает, а тот, кому это не надо или не интересно, засыпает.

Объяснение учёного друга показалось девочке неправдоподобным, и она возмутилась:

– Чепуху-то не мели, волшебник, говори правду - это лучший способ не врать, - лукаво сказала Катя и погладила Брошенный Портфель, чтобы он не обижался на её высказывание. Но ласка не помогла - он надул свои бока, а ручку прижал плотно к крышке, отчего взять его оказалось не так-то просто.

– Э, э, э.… Нет. Вы ошибаетесь, Катя, Брошенный Портфель не обманывает. Те двуногие и без перьев, которые говорят одно, а думают совсем другое, то есть чей мыслящий аппарат с речевым теряют контакт, в связи с чем требуют усовершенствования и доработки, живут не в Волшебных Суземах. Я уж не говорю про тех, чей мыслящий аппарат, заведомо обуреваемый ложью, подчиняет своей воле уста.