Чародольский град

Поле для турниров было круглым, как цирковая арена, и делилось перегородками из дымчатого стекла на множество равных долей-треугольников. Как объяснил пан Седрик, эти разделители служили магическими заслонами и скрывали участников друг от друга до первого сигнального колокольчика. Такие меры безопасности были предусмотрены для того, чтобы предупредить дотурнирные потасовки между соревнующимися магами.

После второго сигнального колокольчика правитель Чародола произносил небольшую торжественную речь. А после третьего начинался финальный бой.

Пан Седрик вместе с Каве приземлился в одном из треугольных секторов, а пан Чах с рыжей чарой скрылись в соседнем.

– Оставайся на месте, – посоветовал Мольфар. – По моим расчетам, первый сигнал прозвучит очень скоро.

– Хорошо…

Все больше волнуясь, девушка попробовала несколько самых удобных положений для полета: наконец она уселась, крепко обхватив руками костяной гребешок, и просунула босые ступни в щели между чешуйками. На тренировках, когда пан Седрик решал проделать какую-нибудь очередную «мертвую петлю», Каве ловко цеплялась руками и ногами за его сиренево-черные костяные чешуйки, чтобы не свалиться. Оставалось надеяться, что ее не собьют в первые же секунды, и не придется уже сегодня испытать свой градовой нож.

Секунды растянулись в минуты. Каве нетерпеливо ерзала на месте и от нечего делать посматривала наверх: солнечные зайчики, отраженные от зеркал, заставляли щуриться.

– Эти зеркала не будут мешать? – наконец не выдержала она. – И где же находятся зрители? Никого не видно…

– Отвечу сразу на оба вопроса, – отозвался пан Седрик. – В замок никого не пускают. Ты можешь себе представить, что будет, если в замок Чародольского Князя соберется весь сброд с его земель? Бесспорно, среди жителей есть достойные люди, но в целях безопасности приглашают только тех, кто так или иначе участвует в турнире. Иными словами на Чаклуне присутствуют сам князь и его почетные гости, судьи, служащий люд, ну и сами участники. Последние, как я уже говорил, в первом финальном круге скрыты друг от друга. Вскоре состоится большая свалка, ничего любопытного. А вот в финале, когда останется всего десять пар, будет куда интереснее.

«Скорей бы ринуться в эту свалку», – с тоской подумала Каве, а вслух произнесла:

– Погоди, ты же сам говорил, что люди слетаются поглядеть на турнир со всего Чародола…

– Они смотрят на турнирный бой издалека, через запечатляющие зеркала, связанные с турнирными: в самых больших поселениях ставятся копии и передают изображение с помощью ультраканалов. Согласись, если маги додумались мгновенно перемещать физические объекты и разговаривать по мысленной связи, то передать изображение для них – легче легкого.

– Значит, это волшебная спутниковая связь.

– Можно и так сказать.

Каве вспомнила маленькое запечатляющее зеркало Алексы и против воли судорожно вздохнула. Что бы она сейчас не отдала, только бы никогда не видеть тех двоих, отразившихся в проклятом куске зеркального серебра… В ее душе вновь зашевелились черные угольки обиды: пока Карпатский Князь там с Кристой развлекается, она участвует в «кровавых состязаниях», как сказал полудух. А все для того, чтобы убедить Великого Мольфара помочь ему расправиться с Лютогором!

Когда уже в бой, в самом-то деле!

– А вот и наш сановитый знакомый, – произнес пан Седрик. – И смотри-ка! Прибыл король, пан Вужык Камнепервый, собственной персоной… Ишь, все-таки не удержался, прилетел самолично поглазеть. Обычно он посылает кого-то из старших советников; я вот никогда не отказывался. Правда, половина удовольствия пропадает… Видишь ли, высокое положение обязывает – нельзя же бурно проявлять азарт, сидя на трибуне для почетных гостей! Уверен, именно по этой причине король во время Чаклуна всегда остается дома… Ты только посмотри, – вдруг перебил он сам себя и Каве встрепенулась.

– Какая шикарная ладья у Стригоя! Уж не тебе ли он желает пустить пыль в глаза, а, Каве?

И действительно, над ними проплыла лодка – белая и сияющая, с узкими загнутыми краями, будто полумесяц с ночного неба, и остановилась ровно над серединой поля. К сожалению, с большого расстояния фигурки Чародольского Князя и короля драконорогов казались крошечными, почти не разглядишь.

– Пан Седрик, – Каве бросила на турнирного товарища хитрый взгляд сверху, – похоже, вы уважаемая особа у драконорогов? Король у вас Камнепервый, а сами вы – Камнетретий. Если рассуждать логически, то по титулу вы весьма близки к правителю, не правда ли?

– Возможно, – согласно наклонил рог пан Седрик. – Особенно, если учесть, что Камневторого никогда не существовало. Драконороги не любят цифру два, считают ее несчастливой. Поэтому всегда пропускают в счете почетных званий… Но я не стремлюсь стать правителем. Власть ограничивает свободу. Пан Вужык знает, что я никогда не заявлю о своих правах… Вот почему мы до сих пор связаны с ним крепкой дружбой.

Каве неопределенно хмыкнула. Она собралась и дальше поспрашивать пана Седрика, но ей помешал знакомый насмешливый говор.