Чартер со смертью

Дон Диего не поверил Петру, и тот остался его пленником. С ним обращались вполне сносно, но вечером на ноги по-прежнему надевали путы, хоть это и было лишним – у дона Диего был огромный свирепый черный пес Бестия, который легко догнал бы беглеца и без пут. Петр оставался в неведении о своей дальнейшей судьбе, и чем больше проходило времени, тем тревожнее становилось у него на душе. Он понимал, что его возвращение после долгого отсутствия вызовет много вопросов в больнице, да и не только там. Дон Диего вряд ли захочет, чтобы Петр рассказал всем правду о своем местопребывании, ведь тогда Эльвира окажется под угрозой, а любая другая история вызовет недоверие, даже если Петр скажет только, что был пленником у «Убийцы с гор», и умолчит о его дочери.

«Почему ты думаешь, что дон Диего тебя отпустит? – возразил Петру внутренний голос. – Живой ты представляешь опасность для Эльвиры. Твоя смерть избавит его от проблемы. Попав сюда, ты допустил смертельную ошибку!»

«Но я ведь до сих пор жив! – в свою очередь возразил Петр. – Что мешало дону Диего прикончить меня раньше? Не означает ли это, что я нужен ему живым?» Как бы то ни было, Петр все время думал о побеге, но не мог придумать ничего дельного, ведь его тщательно охраняли.

Однажды вечером, когда Петра, по обычаю спутав ему ноги, привязали длинной толстой веревкой и он устроился на жестком ложе из овечьих шкур, брошенных прямо на камни, собираясь уснуть, вдруг послышался шум. Петр догадался, что в лагерь дона Диего кто-то приехал. Вскоре, освободив пленника от пут, его привели в хижину, где кроме дона Диего и его близкого помощника, мулата Амадо, находился Ильяс Ферет. Петр хмуро посмотрел на него, ведь это из-за Ильяса он оказался в столь жалком положении.

– Присаживайся! – указал на табурет дон Диего. – Ильясу удалось увидеться с Эльвирой, которую он знал с детства, и он подтвердил, что это именно она. Однако он принес и плохие вести – моя дочь тяжело больна и, возможно, умрет. Ты был ее врачом. Что ты можешь сказать о ее болезни?

Петр с недоумением пожал плечами:

– Когда я видел ее последний раз, донна Эльвира была здорова, может быть, лишь немного нервна. Она опасалась, что Бхекизито ее подозревает. Заболеть здесь, на острове, весьма несложно: малярия и желтая лихорадка то и дело находят своих жертв, особенно среди белых.

– Это не малярия и не желтая лихорадка, – возразил Ильяс. – Я разговаривал с ее лекарем, мулатом Венсаном Морелем…

– Это очень опытный врач из городской больницы, – вставил Петр.

– Он не может определить, что это за болезнь. Она развилась молниеносно. Думаю, Бхекизито отравил Эльвиру. При встрече она сама сказала мне, что боится яда.

И тут в голове у Петра прояснилось. Он вспомнил, что рассказывала ему мамбо Аджамбо, а также разговор с Эльвирой.

– Я понял, в чем дело, дон Диего! – воскликнул Петр. – Негодяй Бхекизито решил превратить Эльвиру в живого мертвеца – зомби!

– Зачем ему это нужно? – не поверил дон Диего. – Я пятьдесят лет живу на острове, но ни разу не видел зомби. Все это выдумки лживых негров!

– Бхекизито пообещал расправиться подобным образом с Эльвирой, если она его обманет. Она сама мне об этом сказала, – настаивал Петр. – Видимо, мое появление в их доме насторожило ее мужа.

Петр рассказал о своей глупой выходке, когда он попытался поговорить с Эльвирой возле костела, и о чем могла рассказать своему хозяину Белла, прислужница, приставленная Бхекизито, чтобы шпионить за его женой.

– Как, кстати, здоровье Беллы? Прошел у нее понос? – поинтересовался Петр.

– Она здорова как бык и по-прежнему присматривает за Эльвирой, – ответил Ильяс.

– Белла рассказала о моей попытке Бхекизито, и тот начал нас подозревать, а тут еще мое исчезновение из города… – рассуждал Петр. – Бхекизито рассвирепел: он понял, что его провели, и решил выполнить свою угрозу, сделав Эльвиру зомби.

– Все равно я этому не верю! – выпалил дон Диего.

– Кормилицей Эльвиры была негритянка Аджамбо. Она мамбо и может подтвердить, что зомби – это не выдумка.

– Завтра ночью мы ворвемся в дом к Бхекизито, убьем его и слуг и спасем мою дочь! – воскликнул дон Диего.

– У нас недостаточно сил для такого нападения! – возразил ему мулат Амадо.

– Молчи! – в гневе крикнул дон Диего. – Ты поклялся идти со мной до конца! Если нам суждено погибнуть, мы умрем с честью, но убьем эту свинью Бхекизито!

– Позвольте предложить вам другой план, – сказал Петр, вспомнив наставления мамбо Аджамбо. – Для того чтобы превратить человека в зомби, тот должен пролежать в могиле не менее двух суток, только потом его возвращают к жизни, дав противоядие. Мы выкопаем тело Эльвиры в первую ночь, мамбо Аджамбо даст вашей дочери противоядие и воскресит ее. А как рассчитаться с Бхекизито, вы после сами придумаете. Ведь жизнь вашей дочери дороже! Месть может подождать.

– Мне этот план по душе! – быстро произнес Амадо.