Чары. Избранная проза

Так они и жили до той поры, пока в их доме не появился Тот, Кто называл себя Иисусом из Назарета, одним лишь прикосновением рук исцелял больных, даруя зрение слепым и отнимая костыли у парализованных, поднимал со смертного одра умерших и совершал прочие чудеса с помощью неведомой силы, знамением которой была голубая искорка, проскальзывавшая у него меж пальцев, и окружавшее его голову лучистое сияние. Появился и попросил приюта для себя и своих учеников, следовавших за ним из Галилеи. Попросил приюта и назвал по имени мать Иоанна Марка, хотя она видела его впервые: «Мария, позволь остановиться у тебя». Назвал по имени и при этом улыбнулся так, словно он прочел это имя в ее глазах.

Благочестивая женщина ничего не ответила и лишь жестом пригласила странников в дом. Она отвела им лучшую комнату, сама принесла воды, чтобы они могли умыться, велела повару приготовить дли них ужин и приказала слугам выполнять любые их желания. Поужинав, странники стали располагаться на ночлег, а их вожатый, склонив голову и приложив руку к груди, поблагодарил Марию за ее гостеприимство, доброту и заботу. «А где сын твой, Иоанн Марк?» — спросил он голосом человека, привыкшего не удивляться тому, что вызывало такое удивление у других. «Сейчас я позову его», — ответила Мария, убеждаясь, что имя сына известно незнакомцу так же, как и ее собственное. Она выглянула в сад, где сынишка охотился за бабочками и светлячками, и привела его в дом.

Так Иоанн Марк впервые увидел Того, Кто называл себя Иисусом из Назарета. Впервые увидел, закутанного в плащ, с падающими до плеч волосами и рыжеватой, с пшеничным отливом, бородкой, а затем было еще несколько встреч — и с самим Иисусом, и с его учениками, часто появлявшимися в доме благочестивой Марии. Ученики устало опускались на ложе, приготовленное для них в комнате, снимали с ног пыльную обувь, опускали руки в чашу с водой для омовения. Размачивая принесенный на блюде хлеб в верблюжьем молоке, они рассказывали о новых чудесах Иисуса, о его провозвестии грядущего Царства Небесного, наступающих сроков обновления мира, спасения всех, кто поверит в него, и гибели тех, кто его отвергнет. Рассказывали о приветствующих Иисуса толпах городской бедноты, ремесленниках, мытарях и рабах, о римских солдатах, хмуро поглядывающих в его сторону. Рассказывали и о первосвященниках иерусалимского Храма, стареющем Анне и его зяте Каиафе, замышляющих побить Иисуса камнями за дерзкие пророчества о скором разрушении Храма.

И вот однажды, накануне праздника Пасхи, ученики попросили Марию накрыть стол, пообещав, что в день праздника они явятся к ней вместе с учителем. Мария обрадовалась, услышав об этом, и долго сама убирала к празднику комнату, согласно обычаю удаляя из нее все квасное. Она послала слуг за лучшим вином и проследила за тем, чтобы повар по всем правилам приготовил пасху, пресный хлеб, соленую воду и горькие травы. В назначенный день Тот, Чье имя было Иисус, явился, и Мария вместе с Иоанном Марком, повзрослевшим со времени их первой встречи, видела, как он возлег с двенадцатью учениками, преломил хлеб и налил в чашу вина. Глаза его были страдальчески грустны, а слова исполнены неизбывной печали. Но особенно он поразил их тем, что вино и хлеб он назвал своей кровью и телом, завещанным тем, кто будет в него верить. Помолчав же немного, добавил, что конец уже близок и один из учеников — тех, кто возлежал рядом, — предаст его. Среди учеников послышался глухой тревожный ропот, и они наперебой стали спрашивать, кто же предатель, но он им ничего не ответил и лишь, глядя куда-то вдаль, повторил, что один из двенадцати предаст, а остальные бросят, и, покинутый всеми, он взойдет на Голгофу, неся на спине свой крест.

После этих слов Тот, Чье имя было Иисус, поднялся с ложа, поблагодарил Марию и вместе с учениками покинул дом. Иоанн Марк бросился за ними следом, но мать не пустила его, сказав, что уже поздно, что близится ночь и не следует в это время бродить по улицам. Лучше всего раздеться и лечь спать, а утром… Да, согласился Иоанн Марк, привыкший никогда не перечить матери, утром он отправится искать Того, Кто называет себя Иисусом из Назарета. Но тогда-то и будет поздно, поэтому он, привыкший не перечить, лишь сделает вид, что раздевается и ложится спать, но как только мать задует свечу у него в изголовье и выйдет из комнаты, он завернется в покрывало и тайком выскользнет на улицу.