Час кроткой воды

– Ты прав, – признал Тье. – Мы действительно хотим кое о чем тебя спросить.

Ну да, хотим. Еще бы знать, как к этим расспросам приступить. Как добыть из тебя истину, чтобы ты не замкнулся, не начал изворачиваться и врать – не обязательно даже чтобы что-то скрыть, а просто интереса ради. Может, ты и не такая уж важная персона – но какой мальчишка не почувствует себя значительным, если по его душу явились аж целых три сыщика? Взрослого расколоть не всегда просто, а уж мальчишку-то, да еще возомнившего о себе… одно неосторожное слово, одно-единственное, может порушить все… так как же заставить тебя раскрыться, Кин Приемыш?

– А можно, я тоже вас кое о чем спрошу? – подался вперед мальчик.

Ну да, наглости тебе точно не занимать. Но сейчас это даже хорошо. Кто спрашивает – нападает, кто отвечает – обороняется… а нам не надо, чтобы ты оборонялся. Нападай, дружок. Открывайся!

– А почему у сыщиков форма такая?

Этого вопроса Тье не ожидал настолько, что даже малость опешил.

– Какая?

– Ну-уу, такая… с рисунком морской волны и с луной? Сыщики ведь не только по ночам работают, правда? И моря у нас тут нет, река только…

– Это в Далэ моря нет, – вступил в разговор Шан. – А в столице есть. Там и была создана служба сыска.

– Но ведь вы же не моряки, – упорствовал мальчик, – не рыбаки, тогда – почему?

– Правильно, мы не моряки, – согласился Тье. – Но свой смысл эта форма имеет. Понимаешь, у моря есть прилив и отлив – полая вода и кроткая вода. Здесь, у реки, это не слишком заметно, а на морском берегу это не просто слова. Полая вода высоко стоит и покрывает часть берега. А потом приходит час кроткой воды, и море отступает. И на берегу остается всякая всячина. Ракушки, морские звезды, водоросли, обломки всякие… понимаешь?

– Понимаю, конечно, – кивнул Приемыш. – Не маленький. А только при чем тут вы? И луна?

Хм… не просто неглуп, а еще и подлинно любознателен. А еще – самолюбив. Что ж, возьмем на заметку…

– А при том, что вода во власти луны. Это она управляет приливом и отливом. И когда обнажается берег, это потому, что так распорядилась луна. И тут уж только знай поторапливайся, чтобы успеть собрать на берегу то, что оставила полая вода. Не успеешь – и берег снова скроется. Но ведь истина тоже скрыта. И мы должны ее найти. А она, считай, под водой. И мы должны заставить ее отступить.

– Как луна, – кивнул Приемыш.

– Как луна, – серьезно подтвердил Тье. – Мы должны приблизить час кроткой воды. И собрать на берегу все, что поможет установить истину. А если промедлим, полая вода снова скроет найденное. Поэтому на нашей форме – рисунок морских волн, а знак отличия – луна. Чтобы мы никогда не забывали об этом.

– Здорово! – одобрил Приемыш. – Мне нравится!

– Нам тоже, – улыбнулся Тье. – А тебе твое будущее ремесло нравится?

– А то! – произнес мальчик веско и с некоторым даже чувством собственного превосходства.

– Наверное, интересно учиться?

Мальчик нахмурился и отвел взгляд.

– Об этом рассказывать вне клана не разрешается, – ответил он с едва заметным сожалением, но от этого не менее решительно.

М-да… а ведь этого следовало ожидать. И как теперь прикажете его раскручивать? «Не разрешается» – и весь сказ…

– И ты совсем-совсем ничего об учебе дома не рассказываешь? – сделал все же попытку Тье.

– Совсем, – отрезал мальчик.

– Но тогда тебе тем более не следовало рассказывать о домашних делах в клане, – жестко произнес Шан.

Тье отлично понимал, что именно Шан сказал – и почему. Но даже и его несколько ошарашил этот неожиданный ход. Что уж говорить о Приемыше!

У мальчика просто округлились глаза.

– Откуда вы знаете? Вы тоже гадальщик?

– Ну уж нет, – возразил Най. – Ни за что. Нам нельзя гадать.

– Но почему?

– А потому, что наш дар и твой несовместимы. Предавшись одному дару, неизбежно утратишь другой. Гадатель имеет дело с тем, что еще когда-нибудь случится. Сыщик – только с тем, что уже случилось. Гадатель работает с тем, что еще может быть так или иначе изменено. Сыщик – только с тем, что уже навсегда неизменно. У гадателя образуется некая связь с судьбой клиента. У сыщика… пожалуй, тоже, но ее природа иная. Эти два занятия нельзя смешивать. Как огонь и воду. Не будет ни того, ни другого. Понимаешь?

– Понимаю, – снова кивнул мальчик.

– А почему тебе не следовало болтать о доме в клане, понимаешь?

– Но это не запрещено! – вскинул голову Приемыш.

– Так все же – почему не следовало? – настаивал Най.

Мальчик, потупясь, молчал.

– Для начала – потому что гадатель должен хранить чужие тайны, а не разбалтывать их, – заметил Шан.

– Но ведь Читающие все время работают с чужими тайнами! – возразил Приемыш.

– Работают, – подчеркнул Шан. – А не просто так в них лезут. И узнают их, а не разбалтывают.

Приемыш опустил голову.

– И к тому же ты не Читающий, а Видящий, – напомнил Тье. – Вот уж кому лишнего болтать не пристало.

– А еще, – беспощадно произнес Най, – хвастаться нехорошо.

Приемыш прикусил было губу.

– А откуда вы… – он осекся, вспомнив, какой ответ уже получил на подобный вопрос.

– Мы – сыщики, – твердо и спокойно ответил Най. – А ты – Приемыш. Конечно, ты хвастался.