Час льва

— Калум, — скулила она. — Нет.

— Хорошая девочка, — пробормотал Калум и вытащил палец только для того, чтобы добавить еще один.

Два пальца, ничего необычного. Виктория опустила взгляд. Алек пристально наблюдал за ней. Он послал ей ободряющую улыбку. Когда Калум отстранился, девушка вздохнула.

Больше смазки охладило ее кожу, заставив снова вздрогнуть, даже прежде, чем Калум прижал головку своего члена к ее анусу. Скользко, но всё еще было больно, когда он толкнулся. Такой большой. Он растягивал и обжигал, а когда очень медленно вошел, Вик вздохнула.

Слишком большой. Не совсем боль — она знала, как справиться с болью. Ощущения были более… примитивные. Когда Калум наполнил ее, то, как будто лишил последней капли контроля, возводя уровень доминирования до максимума. Он не оставил ей ничего личного, сделал всё открытым для него. Он контролирует все, я — ничего. Каким-то образом осознание этого факта было более эротичным, чем всё, что она когда-либо чувствовала раньше.

Она чувствовала, как руки Калума поглаживают ее спину, ласкают: — Дыши, кариада. Прими меня всего.

Он толкнулся глубже. Вик опустила голову, чувствуя, как нарастает дискомфорт. Ногти впились в плечи Алека, и девушка застонала, ее разум наполнился растерянностью, возбуждением и болью.

Наконец Виктория почувствовала, как Калум прижался пахом к ее ягодицам. Он внутри.

— С тобой всё в порядке, маленькая кошка? — тихо спросил Калум.

Его руки заменили руки Алека на ее бедрах. Мужчина очень медленно входил и выходил из нее, эта нежность не сочеталась с его неумолимой хваткой на ее бедрах.

Абсолютно растерянная, она всё равно кивнула, чувствуя себя… захваченной. Уязвимой. Испуганной и взволнованной тем, что они будут делать дальше. Ее зад горел, подавляя любые другие ощущения, и дрожь пробежала по ее позвоночнику, от осознания, что Калум глубоко в этом темном месте.

Когда она задрожала, Алек нежно обхватил ладонями лицо Виктории. Его темно-зеленый взгляд был наполнен жаром, но таким заботливым, что слезы потекли из ее глаз.

— Брат, — сказал Калум, — почему бы тебе не дать ей кое-что еще, прежде чем ты начнешь?

Алек улыбнулся: — Хороший план.

Пальцы одной руки шерифа запутались в ее волосах, удерживая ее лицо рядом с его лицом. А свободная рука направилась вниз по телу девушки прямо к ее киске. Окунув палец во влагу ее лона, Алек стал кружить им по клитору, дразня до тех пор, пока комочек не набух, затмевая любые другие ощущения.

Виктория попыталась качнуть бедрами, но была закреплена членом Калума глубоко внутри нее и удерживающими ее на месте руками. Девушка задрожала, когда возбуждение начало возрастать. Ее внутренности сжались, желая, чтобы ее трахнули, но в ее заднице был член. Это чуждо и неправильно.

— О, Боже, я не могу это принять.

В глубоком баритоне Калума слышалось удовольствие: — Ты сможешь, кариада. Для нас.

Палец Алека обвел ее вход, — Ты готовая и влажная, Злючка, — пробормотал он, и ее глаза расширились, когда его эрекция коснулась входа в ее влагалище.

— Нет.

Она уже была слишком наполнена. Виктория пыталась отстраниться, но Калум был неподвижен позади нее. В ней. Ее ноги оседлали бедра Алека, держа ее киску открытой. Крепкие руки Калума напряглись на ее бедрах, полностью обездвижив девушке — и послали еще одну волну тепла через нее.

Алек продвинулся всего на пару сантиметров, и она задохнулась от ощущения наполненности. Когда головка его члена скользнула дальше, горящие нервы от проникновения Калума соединились с искрами от медленного скольжения Алека. Всё внизу пульсировало и горело.

Алек двигался медленно, преодолевая сопротивление ее плоти, но не останавливаясь.

Виктория застонала. Растяжение ее заднего прохода, ошеломляющие ощущения от того, что ее взяли два члена, жесткие руки, удерживающие ее для их удовольствия. Это было слишком. Казалось, что каждый нерв рвался в разные стороны.

— Тише, маленькая кошка, — пробормотал Калум. — Сделай вдох.

— О Боже, ты…

Мужчина наклонился вперед, обхватив рукой ее бедро. Он положил руку на ее киску. Вик вздрогнула, когда Калум безошибочно нашел ее клитор, полностью обнаженный, поскольку член Алека держал ее складки открытыми. Его скользкий палец тер сначала с одной стороны налитого кровью клубка нервов, а затем другой, пока голова Виктории не начала кружиться.

Она пошевелилась, стараясь получить всё и сразу. Алек ласкал ее грудь, дразня соски, скручивая их между пальцами, посылая новую волну жара по телу. Внутренние мышцы девушки сжались вокруг двух членов, это было так необычно, так странно, больно и всё же превратило ужасающее удовольствие в ошеломляющее ощущение. Слишком много наполненности внутри, ее клитор гладили, соски сдавлены. Вик сжала ладони в кулаки, когда всё внутри вспыхнуло, даже боль превратилась в удовольствие.

— Сейчас, Алек, — зарычал Калум, и он впервые пошевелился, почти вытащив свой член из ее попки.