Час волка. Введение в хронополитику

Не только обыватели, но и исследователи и политики склонны переоценивать значимость отсутствия глобальных межгосударственных конфликтов после Второй мировой войны. Причины этого, скорее всего, – в человеческой склонности преувеличивать нашу способность понимать сложность, а также предрасположенность к благоприятным прогнозам и подсознательном избегании возможности негативного развития событий.

В качестве наиболее опасных, чреватых развязыванием крупномасштабной, а возможно и глобальной войны, можно выделить следующие тенденции:

– рост национализма и протекционизма великих держав. Эти тенденции неизбежно приведут не к формированию замкнутых политико-экономических зон в мире, подобно зонам, которые существовали в Средневековье и охватывали Китай, Индию, мусульманские великие империи и Западную Европу, а к картине, схожей с миром начала XX века. Иными словами, весьма вероятное будущее, это – империализм, который придет на смену глобализму. Империализм же неизбежно ведет к мировой войной;

– появление принципиально новых, не менее смертоносных, чем ядерное оружие, типов вооружений, базирующихся на информационно-коммуникационных и геннобиологических технологиях, соответственно, кибероружия и биологического оружия. Если ядерное оружие находится на сегодняшний день только в руках государств, то новые виды вооружений при всем их разрушительном потенциале, скорее всего, в ближайшие годы окажутся, в том числе, в руках негосударственных акторов;

– экспоненциально растет сложность инфра– и ультраструктур современного мира, включая энергетическую, коммуникационную, транспортную, логистическую и т. п. Специалистам по сложности хорошо известно, что рост сложности неизбежно чреват ростом риска отказов. Большая и даже глобальная война могут начаться в результате стечения цепи обстоятельств, каждое из которых по отдельности малорискованно и не чрезмерно опасно. Иными словами, политико-управленческие риски не снижают, а увеличивают опасность большой войны.

Поэтому итогом исследования А. Клаусета является вывод: большая война, в том числе неожиданная и целенаправленно не спровоцированная, гораздо вероятнее, чем полагают политики, военные и разведывательные сообщества.

Развернутый доклад по вычислительному прогнозированию глобальных конфликтов в 2018 году был подготовлен коллективом во главе с Уго Барди, профессором университетов Флоренции и MIT. Он назывался «Анализ структуры мировых конфликтов за последние 600 лет как база вычислительного прогнозирования Большой войны».

Коллектив специалистов по прикладной математике и теории сложности осуществил анализ базы насильственных конфликтов, охватывающей около 600 лет человеческой истории. Ниже приводятся основные положения доклада.

Причины человеческих конфликтов в одних случаях хорошо изучены на междисциплинарной основе, а в других – остаются в значительной степени неразрешенной проблемой, как это имеет место с большими и глобальными войнами. Историки склонны видеть войны, как результат деятельности конкретных людей и правящих группировок, которые в свою очередь обусловлены конкретными экономическими, политическими, культурными факторами, а также взаимодействием элит и населения в конфликтующих странах.

Однако существует и другая возможность. Мы придерживаемся интерпретации, суть которой в том, что войны, особенно глобальные и крупномасштабные, связаны со структурой и динамикой человеческого общества, выходящими за пределы индивидуальных и групповых решений. Мы исходим из подхода, согласно которому крупномасштабные войны – лишь одна из форм обеспечения резкого за короткий период времени снижения численности населения планеты или региона.

Согласно нашей гипотезе, крупная война – лишь один из видов такого рода демографических катастроф, которые впредь мы будем называть геноцидом. В данном случае термин «геноцид», в отличие от общеупотребительного применения не несет никакой нравственно-этической оценки, а лишь обозначает один из методов резкого снижения численности в условиях прямых и обратных связей, как внутри социума, так и между социумом и природной средой.

Помимо войн к геноциду в широком понимании относятся эпидемии и пандемии, последствия резкого изменения климата, извержения вулканов и т. п. В истории случалось, когда целенаправленный и природный геноциды происходят одновременно, усиливая друг друга. Наиболее наглядный пример тому – уничтожение индейцев в Латинской Америке в период испанских завоеваний. Другой пример – сокращение населения Китая в период Опиумных войн XIX века, когда интервенции британцев привели к развалу хозяйства и наложились на засухи в южных районах Китая. Еще один пример геноцида – резкое сокращение населения России после 1991 года, сопоставимое по масштабам с потерями в Первой мировой войне.