Чаща

Коротыш взял меня за рукав и потащил глубже в лес, подальше из виду. Теперь мои ноги подкашивались, и я сел на землю прямо посреди тропинки. Мир вокруг меня расплывался.

Коротыш присел рядом.

– Он мог выдать нас, а мы просто об этом не знаем, – сказал я. – Ты не можешь судить наверняка.

Я сказал это, надеясь, что так и случилось. Мысль о том, что мы смотрели друг на друга и я поступил как последний трус, а он умер как герой, была невыносимой.

– Не похоже. Они ведут себя очень беспечно, как если бы вокруг не было ни души. Думаю, он что-то наврал про себя, а они купились.

– Он просто пошел облегчиться, забрался слишком далеко, его схватили, мучили и скормили медведю, – сказал я. – Только что готовил бобы, а потом его самого съели.

– Да, вот так все и вышло.

Я совсем не чувствовал своего тела, точно все кости размякли, и я прямо сейчас готов провалиться в ближайшую нору.

– Что нам делать? – спросил я.

– Собрать все силы и застать их врасплох. А точнее, перестрелять их, пока они не поймут, что к чему. Вот только с Юстасом проблема. Я поискал вокруг, но без толку – а он так делает, когда напивается. Уходит и прячется, пока его не накроет. Тогда он хуже дикого зверя. Нужно, чтобы он протрезвился. Без его штуцера нам не справиться. Скольких ты насчитал внизу?

– Там шестеро, вместе с Беспощадным и Питом, но лошади у хижины и дым могут означать, что внутри и другие.

– А сестру ты видел?

Я мотнул головой.

– Надо думать, она в хижине, – сказал Коротыш.

Я кивнул.

– Не могу поверить, что они сделали это со Спотом.

– Придется, сынок. Идем поищем остальных.

Мы пошли назад и довольно скоро наткнулись на Юстаса, пьяного, как бобер на дне бочонка с виски. Он ломился через лес со штуцером в одной руке и бутылкой в другой. Шуму было достаточно, чтобы все в лагере Беспощадного всполошились.

– Эй, – сказал Юстас, увидав нас. – А я тут выпиваю.

– Оно и видно, – сказал Коротыш. – Юстас, нужно, чтобы ты вел себя потише и скорее протрезвел. Мы нашли их.

– Кого?

– Убийц и похитителей, – сказал Коротыш.

– Ах да, этих, – сказал Юстас. Он рыгнул, поднял бутылку, которая оказалась довольно объемистой, и отхлебнул. Содержимого оставалось на донышке. Потом, опустив бутылку, он огляделся и сказал: – Видали, сколько вокруг шишек? Я и под дубом их видел. Как же такое вышло?

– Их ветром разносит, – сказал Коротыш. – Невеликая тайна. Юстас, выслушай меня. Пожалуйста. Нам нужно продумать стратегию.

– Чего?

– Придумать план, как разделаться с похитителями.

– План, черт побери, имеется, – сказал Юстас. – Пойти и отстрелить им яйца. В какой они стороне?

– Они убили Спота, – сказал Коротыш.

– Спота?

– Он отошел подальше по нужде, может, услышал их или кто-то на него наткнулся. Так или иначе, его сцапали и он умер лютой смертью.

Юстас посмотрел на меня, как будто ожидая подтверждения. Я кивнул.

– Малыш Спот? Быть не может. Он же совсем безобидный. И не больше шишки на дереве. Он просто с нами ехал и совсем тут не при делах.

– Тем не менее, – сказал Коротыш. – Они его убили.

Юстас заплакал. Коротыш ухватил его за руку, в которой была бутылка.

– Пойдем, Юстас. Нужно вернуться в лагерь и забрать Уинтона.

Юстас как будто его не заметил и направился в сторону лагеря Беспощадного.

– Пидоры собачьи, – сказал Юстас.

– Нет, – воскликнул Коротыш, крепче удерживая Юстаса за руку. – Нет.

Юстас попытался освободить руку, но Коротыш держал крепко.

– Ты что за хрень? – спросил Юстас. – Клещ?

– Нам нужны Уинтон и Боров, может, и Джимми Сью, – сказал Коротыш. – Нужны все наши стволы.

Понемногу Юстас расходился, и пусть мы были уже далековато от Беспощадного с его товарищами, меня не могло это не тревожить.

Юстас покрутил рукой, но Коротыш крутился вместе с ней, точно привязанный. Тогда Юстас резко тряхнул рукой, и Коротыш отлетел в сторону, покатившись под сосну и потеряв ружье и шапку.

Тогда я подбежал и обхватил Юстаса за ноги, попытавшись свалить его на землю, но он стоял крепко. Коротыш уже вскочил на ноги. Подбежав, он подпрыгнул, ухватился сзади за рубаху Юстаса и стал тянуть. Общими усилиями мы завалили Юстаса на спину. Он уронил ружье, но бутылку не выпустил.

Наша победа оказалась скоротечной. Юстас глубоко вздохнул, сел и отшвырнул нас в стороны, так что я покатился по тропинке, а Коротыш обратно под свою сосну.

– Проклятье, – сказал Коротыш, подобрав шляпу и заново водружая ее на голову.

В следующий миг он схватил здоровенную палку, подскочил к Юстасу, пока тот силился подняться, и со всей силы врезал ему по затылку. В этот момент Юстас стоял на одном колене. Он не упал, просто обернулся и посмотрел на Коротыша.

– Черт, – сказал Коротыш.

Юстас поднялся и навис над Коротышом, как гора. Взглянув ему в лицо, я подумал, что сейчас он просто разорвет Коротыша, как аккордеон. Но в следующий миг, без всякого предупреждения, Юстас рухнул навзничь, неведомо как умудрившись не выпустить зажатую в кулаке бутылку виски. И остался лежать неподвижно.

Мы с Коротышом склонились над ним. Глаза Юстаса были закрыты. Внезапно он открыл глаза, заставив меня подпрыгнуть.

– Они схватили Спота? – спросил он.