Часовая башня

Весь следующий день не находил себе места. Много помогал отцу в лавке, рассказывал, учил новому в корабельном деле, беседовал со старыми рыбаками и своими сверстниками, с завистью и уважением смотревшими на него, всё же признавая в нём своего земляка.

Но, к вечеру стремился в дом, в надежде встретиться там опять с Агнезэ. Теперь, когда в течении всего дня думал о ней, даже, когда говорил о совершенно не имеющих к личной жизни предметах, всё больше убеждался, был прав, вернувшись на Родину с мыслями о ней.

Посмотрела на него украдкой.

Накрывала на стол к ужину. Сегодня должны были прийти её родители. Чувствовал некий стыд перед ними. Но, в чём же виноват, если не согрешил с их дочерью, и став женой его брата, оставалась к тому моменту целомудренной. Всё же, будто был виноват в смерти Конрада, понимал, обязан взять её в жёны. Но, нет же! Нет! Что за ерунда лезет ему в голову. Ничего он и никому не обязан! А, то, что так решил, так это по его собственной воле, осознанно и ни в коем случае не из-за страха быть осуждённым ими.

И, сегодня вечером, как ни крути, они были важны ему, пусть бы и просто молча сидели за одним столом вместе с его родителями, Агнезе и им. Это оставляло надежду, не отвергнет его при своих отце и матери.

Молча сидели все за столом. Его родители не лезли в дела сына, видя в нём своего спасителя и опекуна. Мать и отец Агнезэ стеснялись такого знатного для их мест гостя, пусть он и был всего лишь тем самым Яковом, что в их памяти оставался Яшкой, рыбацким сыном.

— Мы рады видеть тебя Яков в наших местах, — открыл первым рот совсем уже старый, совершенно седой, как полярный сыч, Готлиб.

— Надеюсь, на этот раз ты не покинешь отчий дом холостым? — мельком взглянула на Агнезэ её мать Ирмгруд.

— Ах мама, лучше выпейте вина, и не говорите глупостей, — налила пожилой женщине, с убранными под чепец седеющими, каштановыми волосами, не забыв при этом и про отца, что пододвинул поближе к кувшину свой скромный, из толстого, отдающего синевой стекла бокал.

— Надежда моя может оказаться несбывшейся, — взглядом попросил налить и ему.

Налила, но тут же отошла к очагу, где готовилось жаркое. Сегодня на столе должно быть мясное блюдо.

— Может тебе Яков нужна наша помощь? — сделал пару глотков вина старый Готлиб.

— Нет. Я привык всего добиваться сам. В случае же поражения, предпочитаю с достоинством отнестись к нему.

— Дорогие мои гости, — решил сменить тему Астор, — Давайте выпьем за то, что и в нашей семье бывают праздники. За нашего сына Якова, радующего своих родителей любовью и заботой о них.

Все выпили.

— Теперь, когда ты получил титул барона, мы все будто дворня, молимся о твоём благополучии, — сказала мать.

— Барона!? — не смогла сдержать своего удивления Агнезэ. Чего угодно ждала она от Якова. Но, то, что он теперь был ещё и барон, заставило её ещё больше ожесточиться по отношению к нему.

Не хотел до поры до времени открывать перед ней эту тайну. Но, теперь, когда это было сделано за него, уловил во взгляде Агнезэ что и вовсе не хотел видеть в ней. Неприязнь — вот, что открылось ему.

— Ах мама! Зачем же вы об этом? — тяжко вздохнул он, словно тяготился этим титулом, будто был очарован им неким колдуном за свои прежние грехи.

Ещё в пути, представлял себе, как будет принят Агнезэ. Встретит его с теплом и лаской. Но в то же время боялся, понимая, не мила ему любовь, замешанная на положении в обществе. Поэтому и хотел держать своё звание в секрете до поры до времени, рассказав о нём только лишь отцу.

После ужина увязался за Агнезе, взявшейся проводить своих родителей до дома. Но, поймав её злой взгляд, понял; теперь-то уж точно, ни к чему хорошему не приведут все его попытки вернуть прошлое.

— Видит Бог, не хотел говорить об этом, — начал разговор первым, когда возвращались домой.

— О чём? — притворилась не понимающей Агнезе.

— Судя по твоей реакции, понял, мой титул претит тебе.

— Я знала другого Якова. Молодого и глупого. Не имеющего за своей душой ничего кроме моря и старенькой лодки. Тот был мне милее и ближе. Теперь же, не понимаю, кто передо мной. Человек, познавший высший свет. Повелевающий людьми. Окунувшийся в придворные интриги. Как это далеко от меня, простой жены рыбака.

— Откуда это всё взяла? И, почему так пугает тебя мой титул, ведь не за деньги куплен мной.

— Ещё вчера мне было страшно возвращаться в прошлое. Но, сегодня боюсь другого.

— Чего же!? — поймал её за руку.

— Что не нужна тебе, — вырвала свою.

— Нужна, — попытался поймать её снова. Но, спрятала в карман передника, который, надев перед ужином, помогая у плиты печки, не сняла после.

— Как и все те, что были у тебя прежде. Для баловства.

— Но, ведь и у тебя был до меня мужчина.

— Муж. Твой брат Конрад.

— Извини, — прекратил никчемный разговор.

Молча подходили к дому.

Глава XXV. Колечко