Части ее тела

– Под каким-то предлогом Лиза заманила Дину Старостину в гараж… Может, предложила прокатиться с ветерком. Вряд ли она убила ее в доме, всегда может остаться микроскопический след, а Лиза очень умна, она не могла это не учесть. У нее уже все было подготовлено – пакеты в машине, нож… Как мы понимаем, Дина согласилась покататься, тем более Лиза была трезвой. Единственной трезвой на этой чертовой вписке…

– Кроме меня, – напомнила я.

– Тебя в тот момент там уже не было. Итак, они выехали из Загорянки, и Лиза Прохоренко убила девушку. Затем…

Артур на мгновение задумался, и я уже готова была подхватить нить рассуждений, но тут он опять схватился за телефон и набрал Овчинникова:

– Володя, что там с камерами в подъезде Жуковца? Во сколько? Понял. Спасибо.

Отключив телефон, он продолжил:

– Лиза позвонила Жуковцу и наплела этому дураку, что она, мол, решилась на близость с ним и все в этом роде. И что она едет в его ландшафтное хозяйство… Интересно, как Лиза объяснила, почему не к нему домой? Ну ладно, это выясним. Главное, что он заглотил наживку и помчался на долгожданное свидание. Камеры в подъезде действительно запечатлели, как Жуковец выходит из дома ночью – в половине первого. Безо всякого трупа в руках, разумеется… В это время он был до того пьян, что не решился сесть за руль. Судмедэксперт подтвердил, что в его крови было свыше двух с половиной промилле алкоголя. Думаю, он вызвал такси. Это проверим… Поэтому его джип и остался в гараже.

Я только кивнула. От облегчения мое тело обмякло и хотелось по-кошачьи свернуться клубочком у огня. Может, даже мирно задремать под звук его голоса… Но убийца еще была на свободе, и спать было не время. Потом я просплю целые сутки кряду.

– Жуковец открыл ворота и пропустил машину Лизы.

– Кстати, почему у них совершенно одинаковые джипы? – встрял Никита. И это был логичный вопрос, который у меня почему-то не возник.

Но Логова он не смутил:

– Не иначе, как причуда Маргариты – парные машины, все в таком духе… Женщинам нравится такая романтическая ерунда. Наверняка она сама же и купила оба джипа. А у ее агентства неплохо дела идут, да? Или муж ее осчастливил наследством? Ладно, с этим разберемся.

Никита не мог усидеть, не внеся свою лепту:

– Лиза вместе с Жуковцом вошла в офис, чем-то стукнула его по башке и потом инсценировала самоубийство. Откуда пистолет?

– Хороший вопрос. – Логов задумался. – Он зарегистрирован на имя Жуковца, это мы уже пробили. Значит, он сам достал его из сейфа или где там он хранил оружие. Зачем?

Мне это как раз не показалось странным:

– Лиза попросила показать ей ствол. Сказала, что ее возбуждает оружие… Любая опасность. Что-нибудь в этом духе. Этот дурак уже так плохо соображал, что на все был готов, лишь добраться до ее тела…

– Вполне реалистично, – одобрил Артур. – Наверное, этим пистолетом Лиза его и оглушила. А может, нашла что потяжелее… Она – девушка крупная, так что у нее хватило сил усадить обмякшего Жуковца в кресло.

– Или она усадила его заранее, изобразив, будто готова сделать… Ну ты понимаешь…

– Возможно, – согласился он. – С ее-то адской хитростью… Разделавшись с ним, Лиза расчленила тело Дины, расфасовала по пакетам и отправилась в турне по городам Подмосковье.

Я напомнила:

– Предварительно установив голову Дины на столе перед трупом Жуковца. Олицетворение раскаяния. Тому старику, Борису Станиславовичу, издали показалось, что за рулем джипа был парень… Но Лиза – высокая, крепкая. Скорее всего, она надела куртку Жуковца и его шапку, чтобы сходство было полным. Наш свидетель обознался. Он же видел ее из окна, ночью…

– Исчадие ада, – пробормотал Артур и вдруг резко вскочил с кресла. – Ну что, поехали?

Даже Никита растерялся:

– Прямо сейчас? Ночь же…

– До утра наша далеко не бедная Лиза может удрать на край света, – проворчал Логов. – Если вы совсем размякли, оставайтесь, я оперативников с собой возьму.

Но я уже была на ногах:

– Я с тобой!

– Я тоже. – Даже в полумраке стало заметно, как Никита покраснел.

Торопливо поднявшись, он неловко одернул худи, такой длинненький, тоненький, совсем юный и милый, но безнадежно одинокий, что мне вдруг стало до того жаль его – сердце затопило… Оно бултыхалось в теплой жалости, сбиваясь с ритма, и я сделала единственное, способное унять это нервное биение: обняла Никиту. Он испуганно дернулся и затих в моих руках. А у меня возникло странное чувство, будто я внезапно обрела недостающую целостность, найдя ту часть меня, которой болезненно не хватало.

Артур улыбнулся, глядя на нас, и лицо его стало таким добрым и мягким, будто и не он только что живописал зверское убийство. Но я уже знала: одно другому не мешает. Никто из нас троих не стал злее от того, что имел дело с вещами воистину чудовищными. Даже для меня расследование преступлений уже стало чем-то вроде работы, о которой забываешь с родными людьми. Да! Именно это я и ощутила, обняв Никиту, – родной.

«А как же Кирилл?» – мелькнуло в мыслях и… погасло.