Части ее тела

– Мы за тобой, – сказала Саша, опередив Логова.

И он подумал, что это ранит Лизу еще больнее, чем если б причину их визита объяснил кто-то другой. Артур же видел, какими глазами эта девушка смотрела на Сашку…

Маргарита с трудом выдавила:

– Они говорят… Доченька, они…

– Не надо, – остановила ее Лиза уже совсем другим голосом – в нем звучали обреченность и злость одновременно. – Я знаю, что они сказали тебе. И это все правда.

«Бывают же счастливые дни в жизни!» – благодарно подумал Логов, переведя дух. Не так уж часто ему удавалось получить от преступника чистосердечное признание, даже не успев надавить на него.

– Ты… Ты…

Обвиснув на перилах лестницы, Маргарита закричала так хрипло, надрывно, что Логов подумал об успокоительном, которое ей следует принять до их отъезда. Он представил, какая мрачная бездна сейчас распахнулась перед глазами этой женщины, но ничем не мог помочь ей. Она сама подвела себя к краю всем, что сделала в этой жизни. Ей не на кого было пенять…

Переведя взгляд на ее дочь, Артур увидел именно то, чего и ожидал: Лиза смотрела на мать с презрением и жалостью. И наверное, пыталась понять – стоила ли эта сластолюбивая женщина трех загубленных молодых жизней?

– Лиза, одевайтесь, – предложил он, стараясь говорить спокойно, но без сочувствия. – Александра пойдет с вами, а мы будем за дверью, так что без глупостей, пожалуйста.

– Глупостей уже предостаточно, – отозвалась она Артуру в тон. – Вы не находите?

И, повернувшись, быстро и легко взбежала по лестнице.

«Как бы не сделала с собой чего, – подумал он с тревогой. – Слишком уж невозмутима…»

Но Сашка уже взлетела за ней следом, и Никита не отставал. Артур замешкался, пытаясь решить: стоит ли помочь Маргарите, похожей сейчас на тряпичную куклу, сшитую неумелой портнихой? Как она переживет эту ночь в пустом доме?

Отвернувшись от нее, Логов поднялся по лестнице и подошел к приоткрытой двери в комнату Лизы, возле которой томился Ивашин. Ощущение, что Сашке грозит опасность, ведь она осталась один на один с убийцей, вытягивало из него душу… И хотя из комнаты доносились приглушенные голоса, это не успокаивало.

– Саша, все в порядке? – громко спросил Артур, взявшись за ручку.

– Нормально, – откликнулась она. – Собираемся.

Это было великодушно с ее стороны: хоть в такой сомнительной ситуации напоследок подарить Лизе обманчивое ощущение их единства. Может, в камере это воспоминание и станет той опорой, которая поможет ей удержаться на грани безумия.

Но затягивать сборы Сашка не позволила. Вскоре они обе появились на пороге: на Лизе теперь был теплый спортивный костюм, а в руках она держала сумку с вещами.

– Сколько книг можно взять? – спросила она, не глядя на Артура.

– Пару, – разрешил он. – Серьги сними, их все равно придется сдать.

Она послушно вытащила их из ушей и швырнула на пол.

– Средства гигиены, мыло, зубную пасту, туалетную бумагу взяли?

Ее ответ поразил Логова:

– У меня все уже было приготовлено. Почитала советы в Интернете. – Лиза недобро усмехнулась. – Я и не сомневалась, что вы – не дурак.

«Это Сашка – умница», – отозвался он мысленно, но решил не раскрывать нюансы их расследования.

– Все? – спросил он холодно. – Пойдемте.

Маргарита все еще цеплялась за перила, не в силах ни подняться, ни спуститься вниз. Проходя мимо, Артур замер: обнимутся хоть? Но Лиза, поравнявшись с матерью, даже не повернула головы. Лицо ее походило на пластиковую маску, не способную выразить никаких эмоций.

«Кремень, – подумал Логов. – Такая и на зоне выживет».

И только у выхода, уже натянув куртку и вязаную шапочку, Лиза, застегнув ботинки, выпрямилась и вдруг изменилась в лице.

– Мама! – вскрикнула она так жалобно, что Сашка схватила Артура за руку. Пальцы оказались совсем холодными.

– Отвернись, – шепнул он, когда Маргарита со стоном впилась в свою дочь, которую теряла в этот миг навсегда.

Через много лет к ней вернется совсем другая Лиза, которую она даже не узнает…

Сашка послушно отвернулась, а поверх ее головы Артур встретил взгляд Никиты. В нем было столько боли, что можно было не сомневаться: этот парень не обидит ее никогда в жизни. Логов мог спать спокойно.

* * *

«Вот что ты со мной сделала, мама.

Нет. Не стоишь ты того, чтобы называть тебя матерью. Сука! Примитивная течная сука – вот кто ты! Отличие в том, что не за тобой кобели бегают стаей, а ты гоняешься за ними.

Тебе не терпелось ублажить свое нутро? Наслаждайся! Теперь ты можешь хоть школьников затаскивать в спальню, никто и слова не скажет. Некому. Папу ты загнала в гроб, меня по твоей милости закрыли в клетке. А ты, как всегда, ни при чем! Ухоженная, богатая сука.

Не приходи ко мне. Слышишь? Даже на суд не смей являться! Ты не нужна мне ни как свидетель, ни как мать. Больше не нужна.