Частичка тебя. На память

— Васька! — шипя сквозь зубы от досады, на порог ресторана вылетает Алена, та самая — управляющая ресторана, которую я нахожу весьма способной девочкой. Одно из свежих и очень ценных приобретений Тимирязева. Ах, да, еще она рыжая ужасно, и я даже не понимаю, как это я сразу не поняла, чье это чудо ко мне навстречу вышло.

— Твое? — я разворачиваю рыжинку к просветлевшей челом маме. Вопрос риторический, у них даже веснушки, кажется, одинаково по личикам разбросаны.

— Спасибо, — Алена округляет глаза, ловя малышку и подхватывая её на руки, — извини, Анжела, у нас в саду объявили срочные ремонтные работы, пришлось взять с собой. Понимаю, это против правил…

— Да успокойся ты, всякое бывает, — я пожимаю плечами. Девушка, поглядывающая на меня с опаской, ощутимо расслабляется.

Наверное, в прошлой жизни я бы её вздрючила. Сейчас хочу быть хоть чуточку более лояльной.

— А что её папа? — сама не знаю, какой черт дергает меня за язык и почему я задаю этот вопрос, когда должна бы поторапливаться.

— У нас его нет, — ровно откликается Алена, чуть крепче сжимая свою мелкую, — Анжела, ты заходишь?

— Да! — к своему стыду, я даже не сама вспомнила что тороплюсь. — Тимирязев ведь здесь?

— Здесь, — Алена коротко кивает, — не один. С ним мужик какой-то. Неприятный.

— Спонсоров неприятных не бывает, — я чуть вздыхаю, стирая с лица ненужные эмоции — неожиданное рыжее явление сильно сбило меня с деловой струи.

Спонсоры неприятные очень даже бывают. Об этом я узнаю уже минуту спустя.

22. Энджи

— Артем Валерьевич, — я быстро нахожу столик за которым спиной ко мне и входу сидит Тимирязев. Притормаживаю, глядя на пустое кресло напротив него, — а где?

— Ты как раз вовремя, Захар Михайлович отошел на пару минут, — наш господин и повелитель морщится и слегка подтягивает расхлябанный узел галстука. Правда, ему это вряд ли поможет — узел завязан неправильно. Не то чтобы я удивлена, Тимирязев почти сто процентов своего времени в клубе не вылезает из униформы наездника, максимум меняя её на спортивные штаны.

Да и вообще, в костюме — этой официальной форме бизнесмена и владельца конного клуба — я вижу его впервые.

— Можно? — я опускаюсь на диван рядом с Тимирязевым и указываю взглядом на галстук.

— Да, давай, — раздосадованно бросает мой дивный босс, — терпеть не могу этих удавок.

— Но они вам к лицу, — я чуть улыбаюсь, пока пальцы привычно перевязывают узел как следует, — вы смотритесь собранным.

— То есть обычно я смотрюсь раздолбаем? — насмешливо уточняет Тимирязев, а я с досадой прикусываю себе кончик языка. Такой оплошности я себе лет с четырнадцати не позволяла.

Хотя, в этой ситуации, у меня есть пространство для маневра.

— Я не говорила ничего подобного, — поднимаю глаза, и чуть улыбаюсь, встречая прямой взгляд своего начальника, — просто отмечаю, насколько хорошо вы сегодня выглядите.

— Продолжай мне льстить в том же духе, ты уже почти прощена, — фыркает мужчина.

А я неожиданно не нахожусь с ответной колкостью.

Секунда, вторая…

Артем Валерьевич молча смотрит на меня, и этот момент неожиданно оказывается перехватывающим дыхание. У его заинтересованного взгляда хорошая такая крепость. Сорок градусов, не меньше. Глотать залпом, обязательно закусывать… Так, стоп!

— Расскажете мне о нашем спонсоре? — я решительно отворачиваюсь к столу, опуская руки на колени. Тимирязев не ведет себя столь торопливо, лениво изучает мой профиль, не меняя позы.

— Строго говоря, это не наш спонсор. Но мы ведем переговоры с некоторыми вип-клиентами, которые озвучивали свое желание помочь клубу деньгами. У Вяземского здесь занимается сын, он отдает предпочтение именно нашему Диего, проплачивает его содержание, в свое время немало пожертвовал после пожара на восстановление конюшни. Мы долго уламывали Захара Михайловича на эту встречу, он пенял нам на пострадавшую репутацию клуба и плохой сервис, но дело потихоньку идет на лад, и я вовсю распиарил ему тебя, он аж захотел познакомиться.

Я не сразу понимаю, что именно царапает меня в этой речи. А потом…

— Вяземский? Захар Михайлович? — повторяю как в полусне, ощущая как высоко к моему горлу подкатывает тошнота. Каковы шансы, что это просто совпадение?!

Нулевые!

— Ба, как тесен мир, — звучит неприятный и до отвращения знакомый голос слева от столика, — госпожа Морозова, вы ли это?

Мне не хочется поворачиваться, не хочется натягивать на лицо улыбку, тем более что она не выйдет приветливой, ни капельки.

Вяземский. Мой несостоявшийся работодатель, побивший все рекорды по мудачизму.

Мир действительно тесен. Лучше бы он был пошире! Хотя бы капельку.

— Вы знакомы? — тон Тимирязева становится чуть менее официальным.

К сожалению — знакомы.

— Встречались, — коротко и максимально нейтрально отвечаю я, независимо откидываясь на спинку своего дивана. Уж что-что, а выказывать ему загудевшую в моей груди лютейшую неприязнь я не буду.