Частица твоего сердца

Глава 19. Шайло

«Ты слышала? Вайолет в больнице».

Я замерла, и телефон чуть не выпал у меня из рук.

Было чуть больше десяти вечера. Мы с Биби смотрели фильм, когда пискнул мобильник, возвещая, что пришло сообщение. Его прислала Анника Шоу, девушка из футбольной команды, с которой мы достаточно близко общались в средних классах.

Пальцы дрожали, когда я печатала ответ.

«Что случилось???»

«Травма головы на тренировке. Она в больнице при Калифорнийском университете. Без сознания».

– Вот черт.

Биби повернула ко мне голову.

– Шайло?

– Вайолет попала в больницу.

– О, милая. С ней все в порядке?

– Не знаю.

Пальцы вновь запорхали по клавиатуре.

«Насколько все плохо?»

Я ждала ответа, и от беспокойства за лучшую подругу в уголках глаз выступили слезы. Я сердито сморгнула их. Не обязательно терять кого-то, чтобы понять, как сильно его любишь.

«Боже, Миллер…»

Анника не ответила, и я вспомнила, почему мы перестали с ней дружить.

«Трепло».

В панике я позвонила в больницу. Меня соединили с постом медсестер на этаже Вайолет, но там мне сказали, что не могут ничего сообщить.

– Я поеду туда, – предупредила я Биби и метнулась на кухню за ключами от машины. Сняв кофту, висевшую на крючке у двери, я накинула ее на плечи и отправила сообщение Миллеру:

«Я только что узнала. Вайолет в больнице при университете. Травма головы. Больше мне ничего не сказали».

Он ответил почти мгновенно.

«Я в пути».

– Шайло, передай Вайолет мою любовь, – крикнула Биби. – И веди машину осторожно.

– Конечно. Обещаю. Я позвоню тебе, когда что-нибудь узнаю.

По дороге в больницу я с трудом сдерживалась, чтобы не гнать «Бьюик» с максимально возможной скоростью. Но то и дело напоминала себе о данном Биби обещании.

На стойке регистрации в медицинском центре Калифорнийского университета мне сообщили, что Вайолет на пятом этаже в отделении неврологии, палата № 504.

Миллер уже находился там. Он сидел, прислонившись к стене рядом с закрытой дверью ее палаты. Как и всегда, на нем были поношенные джинсы, накинутая поверх футболки клетчатая фланелевая рубашка и неизменная шапка. На коленях лежал футляр с гитарой.

«Ведь он побежал к ней».

– Привет, – поспешно приблизившись к нему, проговорила я.

Он поднял на меня взгляд. На лице его застыла маска напряженного беспокойства.

– Шай…

Я опустилась на пол рядом с Миллером и обняла его.

– Что происходит?

– Она в порядке. Полагаю. Я не очень-то нравлюсь ее родителям. И они меня к ней не пустили.

– Да пошли они. Зато ты очень нравишься Вайолет. Это самое главное.

– Наверное. Но черт возьми, Шай. Говорят, она потеряла сознание. Ее оставят тут на ночь.

– Вероятно, просто на всякий случай.

Мимо прошла медсестра, бросив на нас озадаченный взгляд.

– Утром я разговаривала с Эмбер, – проговорила я. – Она сказала, что ты с ней порвал.

Он с несчастным видом кивнул.

– Еще на прошлой неделе. На следующее утро после прихода Вайолет в Хижину. Эмбер хотела, чтобы я дал ей немного времени и пока ничего не говорил Вайолет. Я согласился. Но я чертовски долго ждал. Несколько дней и четыре года.

– Теперь ты здесь.

– А что, если я опоздал, Шай? – хрипло проговорил Миллер. – Вдруг ей станет хуже? Что, если…

– Не нужно так думать, – посоветовала я, хотя мое собственное воображение устремилось в том же направлении. – Эти домыслы сведут тебя с ума.

Он неохотно кивнул, и я, подтянув колени к груди, положила на них подбородок. Какое-то время мы молчали, а потом Миллер покачал головой, словно разговаривая сам с собой.

– Если с ней все в порядке, я больше не позволю, чтобы оказалось слишком поздно. Никогда. Ронан прав.

Я замерла, все тело напряженно застыло.

– В чем он прав?

– Он сказал, что слишком поздно означает лишь смерть. Думаю, он говорил о своей маме.

– Да? Я знаю, что она умерла, когда он был ребенком. Как и отец. Но он всегда говорит только о ней.

Миллер мрачно кивнул.

– Потому что его отец ее и убил.

Я пораженно уставилась на него, от лица отхлынула кровь.

– Что? Убил… Господи. – Я прижала руку ко рту. При мысли о Ронане сердце в груди ускорило бег и мучительно заныло. – Как?

– Не знаю. Но, думаю, все случилось на его глазах.

– Так и есть, – кое-что вспомнив, проговорила я. – Он говорил мне, что был там. И не смог ее спасти. Боже мой…

Миллер вскинул голову и при виде моего испуганного лица широко распахнул глаза.

– Черт, наверное, не следовало тебе говорить. Он хороший парень.

– Конечно хороший. Но почему ты упомянул об этом?

– Потому что он мой друг, и я не хочу, чтобы ты плохо о нем думала. С тех пор как Ронан начал общаться с тобой, он стал намного счастливее.

– Правда?

– Ну, по-своему, конечно. Но да.

Я откинула голову к стене.

– Он мне не говорил.