Частицы магии. Огонь

Потом широко улыбнулась, едва сдерживая трепет в груди, который грозит обернуться пламенем, раскаляющим кожу, и прошагала обратно к дивану.

Клаус все еще испытующе смотрит то на меня, то на Лодина. Когда приблизилась, ветер сделал такое же простоватое выражение лица, какое изо всех сил изображаю я, и сказал:

– Вообще-то, она дело говорит.

– Что? – не понял Клаус, сильнее сжимая пальцы в кармане.

Лодин почесал лоб и отшагнув, кувыркнулся через спинку дивана.

– Поесть не мешает, – пояснил он.

Клаус еще пару секунд наблюдал, как я обхожу диван с другой стороны, потом немного расслабился, пальцы выскользнули из кармана, плечи опустились.

– Мяса, или что там едят стихии в период странствий по мирам, действительно нет, – произнес он нехотя. – Могу предложить яблоки, сельдерей и что найдете в холодильнике.

Лодин даже высунулся из-за спинки дивана.

– Ты что из этих? – спросил он, подняв брови.

Клаус снова насторожился.

– Из каких?

– Ну, – стал пояснять ветер, укладываясь обратно на диван, – знаешь, всякие, зверей не едят, молоко не пьют, яиц не жарят. Не помню, как называются… Агата, как их там?

В голове роятся мысли, даже отдаленно не похожие на еду, мелькают образы Дайны и Гленны, в носу застыл аромат цветка вечности. Но больше всего больно от осознания, что Клаус обманщик, красивый, притягательный, как бриллиант в дорогой оправе, обманщик.

Я собрала остатки воли и проговорила, нарочно пожав плечами:

– Мне откуда знать?

– Да? – протянул Лодин. – Ну ладно. Не знаю, как вы это делаете. Я, вот, не могу без мяса. Если не буде его есть, загнусь, изголодаюсь, злой буду, как огнекрылый из Нижнего мира.

Усевшись с краю на диван, я кивнула и произнесла:

– Мне тоже без мяса еда – не еда. И в животе урчит, и сытости нет. А так хочется, чтоб по жилам огонь тек. Помню, в деревне праздник был, гостей пригласили с Верхнего пути. Так пришли пара сотен людей, пришлось пол стада у верховного мага освежевать. Знаете, как это? Ловишь поросенка….

– Замолкни, – скривившись проговорил Клаус. – Давай без подробностей.

Он махнул рукой, шагнув на ступеньки, скрылся на втором этаже.

Еще минут десять назад я бы обиделась, но сейчас облегченно выдохнула. Быстро подсела к Лодину, у которого лицо моментально переменилась. Маска глуповатой простоты слетела, он покосился на ступеньки, в глазах мелькнула тревога.

– Говори, – шепнул он.

– Клаус, – только и смогла выдавить я, чувствуя, как затарабанило сердце.

Лодин сдвинул брови.

– Это я уже понял, – произнес он все так же тихо. – Если не заметила, подыграл. И как следует подыграл. Говори, что с ним не так.

Я сказала на выдохе:

– Ему нельзя доверять.

– Почему?

– Он костюм.

Глаза Лодина округлились.

– С чего ты взяла? – спросил он.

– Все просто, – произнесла я тихонько, поглядывая на лестницу, откуда доносится мерное шуршание. – Дело в точке сборки.

Лицо ветра совсем скривилось, левый глаз прищурился, будто пытается разглядеть булавочную головку.

– Точке сборки? – не понял он.

Пришлось быстро и сжато рассказать о словах Посредника, о коротких, но запоминающихся разговорах, обо всем, что успели поведать местные стихии, запертые в стеклянных камерах.

Лодин выслушал внимательно, на лице не дрогнул ни один мускул, в отличии от меня. Внутри, помимо воли закрутился горячий комок, руки нагрелись, а к лицу прилила волна жара. Если бы Клаус сейчас спустился, обнаружил бы на диване девицу с раскаленным лицом и горящими глазами.

Лишь, когда закончила рассказ, жар утих и тело приобрело человеческий вид. Выждав паузу, Лодин сказал, всматриваясь в пол:

– Надо отделаться от него.

– Но как? – спросила я, чувствуя, как в груди сжалось от понимания, что Клаус предатель. – Он следит за всеми. Уверенна, мое похищение было спланированно. Но не пойму одного.

Лодин, наконец, оторвался от пола и спросил:

– Что еще?

– Костюмы ищут четвертую девушку, – сказала я. – Они думают, что все стихии женщины. Но Клаусу ведь все известно. Зачем устраивать все это, если вот они мы. Оба. Что ему надо? Почему просто не отвезти нас в эти камеры?

Лодин потер лоб и проговорил:

– Не знаю. Но не стоит его недооценивать. Злодейский ум изобретателен. Фил чуть не выдал всех своим расспросами про тот механизм. Молодец, что отправила его. Надеюсь у него хватит ума не возвращаться.

Глянув на дверь, я проговорил печально:

– Думаю, у него нет выбора. Слышал, что Клаус сказал, когда подмирец уходил. Он предостерег. Наверняка дом окружен, а за Филом следят, чтоб не сбежал.

– Но нам надо сбежать, леди-пламя, – произнес Лодин вставая. – Если не забыла, там, в стеклянных темницах еще две стихии. Где-то расцвел цветок вечности, а в Трехмирье ждет Фарбус. Нужно поспешить. Мы и так слишком много времени потратили на освоение мира, в котором не собираемся жить.

Поднявшись следом за ветром, я расправила складки безразмерного черного платья, подаренного местной послушницей. На полупальцах приблизились к двери. Когда Лодин коснулся ручки, на ступеньках послышались шаги.