Часы. Пальцы чешутся. К чему бы? Вечеринка на хэллоуин

— Мисс Мартиндэйл, это мистер Хардкасл, — девушка положила трубку и встала. — Сюда, пожалуйста! — Она подошла к двери с медной табличкой «Мисс Мартиндэйл» и, открыв ее, пропустила нас вперед, деловито доложив: «Мистер Хардкасл!»

Мисс Мартиндэйл сидела за большим письменным столом. Это была энергичного вида женщина лет пятидесяти. Светло-рыжие волосы и настороженный кошачий взгляд. Какое-то время она нас изучала, потом спросила:

— Мистер Хардкасл?

Дик вынул визитную карточку и подал ей. Я сел на стул у двери, предпочитая держаться в тени.

Брови мисс Мартиндэйл поползли вверх, отражая удивление и неудовольствие.

— Инспектор криминальной полиции? Чем могу быть полезной?

— Мисс Мартиндэйл, я хотел бы получить от вас некоторую информацию. Я очень на вас рассчитываю.

Судя по его тону, мой приятель решил действовать окольными путями, а именно, пустив в ход свое обаяние. Однако я сильно сомневался, что на мисс Мартиндэйл это могло подействовать. По-моему, она принадлежала к женщинам того типа, который французы метко именуют Femme formidable[6].

Стену за письменным столом украшало множество фотографий с автографами. На одной из них я узнал миссис Ариадну Оливер[7], автора детективных романов, с которой был немного знаком. Поперек фото четким почерком было написано: «Искренне ваша Ариадна Оливер».

«С благодарностью ваш Гарри Грегсон», — значилось на фотографии умершего лет шестнадцать назад автора триллеров. «Всегда ваша Мариам», — надписала свой снимок Мариам Хогг, специализировавшаяся на любовных историях. Эротический жанр был представлен фотографией робкого с виду лысоватого мужчины. Его надпись, сделанная крохотными буковками в самом углу листа, гласила: «С благодарностью Арманд Ливайн». Во всех этих памятных трофеях было нечто сходное: мужчины носили твидовые пиджаки и держали в руке трубки, а женщины кутались в меха и старательно напускали на себя таинственность.

Пока я все это разглядывал, Дик задавал вопросы.

— Если не ошибаюсь, у вас служит некая Шила Уэбб.

— Да. Боюсь только, в настоящее время ее нет… — Она нажала кнопку. — Эдна, мисс Шила Уэбб вернулась?

— Нет, мисс Мартиндэйл. Еще нет.

Мисс Мартиндэйл отключила аппарат.

— Шила Уэбб отправилась к одной клиентке, — объяснила она, — и должна бы уже вернуться. Возможно, впрочем, что она сразу отправилась в отель «Кроншнеп» — это в конце Эспланады. Ей следует быть там к пяти часам.

— Вы могли бы что-нибудь рассказать мне об этой девушке? — спросил Хардкасл.

— Немногое, — ответила мисс Мартиндэйл. — Она у нас… Да, уже около года. Работу выполняет вполне удовлетворительно.

— А где она работала до того, как поступила к вам?

— Полагаю, это можно узнать из рекомендаций. Они хранятся в нашей картотеке. Насколько я помню, она служила в Лондоне, и прежние наниматели отзывались о ней весьма лестно. Если не ошибаюсь, это была какая-то фирма, кажется — агентство по продаже недвижимости.

— Значит, мисс Уэбб хорошая работница?

— Она вполне компетентна, — сухо подтвердила мисс Мартиндэйл, что, судя по всему, в ее устах было высшей похвалой.

— Но не сказать, что первоклассная машинистка?

— Нет. Скорость у нее средняя. Зато она довольно грамотна, печатает внимательно и аккуратно.

— Вы знаете ее близко, помимо официального общения?

— Нет. Кажется, она живет с теткой. — В тоне мисс Мартиндэйл появилось наконец некоторое беспокойство. — Но почему вы об этом спрашиваете? С ней что-нибудь случилось?

— Я бы не сказал, мисс Мартиндэйл. Вы знаете мисс Миллисент Пэбмарш?

— Пэбмарш? — повторила мисс Мартиндэйл, сдвинув рыжие брови. — Погодите, где-то я… О, разумеется! Ведь это к ней отправилась сегодня Шила. Она должна была явиться туда к трем часам.

— Как была сделана заявка, мисс Мартиндэйл?

— По телефону. Мисс Пэбмарш позвонила и сказала, что ей нужна стенографистка. И спросила, не могу ли я прислать мисс Шилу Уэбб.

— Она просила именно Шилу Уэбб?

— Да.

— Во сколько она звонила?

Мисс Мартиндэйл немного подумала.

— Звонили прямо ко мне в кабинет. Значит, секретарша была на ленче. Скорее всего, без десяти два. Во всяком случае, до двух. Минутку, я взгляну на запись в блокноте. Да, час сорок девять.

— С вами говорила сама мисс Пэбмарш?

Мисс Мартиндэйл слегка удивилась.

— Думаю, да.

— Вы узнали ее по голосу? Вы знакомы с ней лично?

— Нет. Я ее не знаю. Но звонившая сказала, что ее зовут мисс Миллисент Пэбмарш, и дала свой адрес на Уилбрэхем Крэсент. И, как я уже говорила, просила прислать к трем часам Шилу Уэбб — если та свободна.

Она говорила очень четко и лаконично, и я подумал, что из мисс Мартиндэйл вышел бы превосходный свидетель.

— Не будете ли вы так добры, — с легким нетерпением произнесла мисс Мартиндэйл, — объяснить наконец, что все это значит?

— Видите ли, мисс Мартиндэйл, сама мисс Пэбмарш отрицает тот факт, что она вам звонила.

— Отрицает? — удивилась мисс Мартиндэйл. — Ну надо же!

— А вы утверждаете, что телефонный звонок был. Однако не можете с уверенностью сказать, что звонила именно мисс Пэбмарш.

— Разумеется, не могу. Я же ее не знаю. Однако в чем все-таки дело? Кто-то решил пошутить?