Часы. Пальцы чешутся. К чему бы? Вечеринка на хэллоуин

— Некоторые ужинают еще позже, — заметил Альберт. — Однажды я ездил в Испанию, и, поверите ли, раньше десяти там решительно никто не ужинает. Десять часов вечера! Ну что вы на это скажете? Варвары!

— Да уж, — рассеянно отозвался Томми. — Кстати, ты не догадываешься, куда она поехала?

— Вы спрашиваете о миссис Бересфорд? Понятия не имею, сэр. Насколько я понимаю, сперва она собиралась поехать поездом. Просмотрела кучу железнодорожных справочников и расписаний.

— Ну, каждый развлекается по-своему. А ей всегда нравилось путешествовать поездом. И все же интересно, где она. Скорее всего, сидит сейчас на какой-нибудь станции в зале ожидания.

— И ведь знала, что вы возвращаетесь сегодня, сэр, — укоризненно заметил Альберт. — Могла бы и вовремя приехать. Правда ведь?

Томми, осознавший вдруг, что ему предлагают нечто вроде союза: он и Альберт выражают обоюдное неодобрение некой Тапенс, которая, зафлиртовав с британскими железными дорогами, не явилась вовремя домой и не оказала соответствующего приема вернувшемуся из командировки мужу, — промолчал.

Так и не дождавшись ответа, Альберт ушел избавлять цыпленка от кремации в духовке.

Томми, собравшийся было идти за ним, остановился и посмотрел на каминную доску. Потом неторопливо подошел к ней и внимательно осмотрел висевшую там картину. Странно, что Тапенс была так уверена, будто видела этот дом прежде. Томми был абсолютно уверен, что сроду его не видел. Дом как дом. Таких по стране тысячи.

Он придвинулся поближе. Потом, не удовлетворившись и этим, снял ее и поднес к лампочке. Обычный дом! Под картиной стояла подпись художника. Фамилия, хотя он и не мог разобрать, какая именно, начиналась с буквы «Б». Босуорт… Баучьер… Надо бы взять увеличительное стекло… Из холла донесся веселый перезвон колокольчиков, которые Тапенс с Томми привезли когда-то из Швейцарии. Такие там вешают коровам на шею. Альберту они очень понравились, и он виртуозно приспособил их вместо гонга. Кушать подано. Томми направился в столовую. Странно, пронеслось у него в голове, что Тапенс так и не появилась. Может быть, у нее спустилась шина — обычное дело, — но тогда она наверняка позвонила бы и предупредила, что задерживается.

«Знает ведь, что я буду волноваться», — проворчал Томми. И не то чтобы он вообще никогда не волновался — но только не из-за Тапенс. С Тапенс всегда все было в полном порядке. Вечно этот Альберт подливает масло в огонь.

— Надеюсь, она не попала в аварию, — заметил он на сей раз, ставя перед Томми блюдо с капустой и мрачно качая головой.

— Убери. Знаешь же, что я не перевариваю капусты, — сказал Томми. — С какой стати ей попадать в аварию? Сейчас только половина десятого.

— Ездить на машине в наши дни — чистейшее самоубийство, — печально проговорил Альберт. — А в аварию может попасть каждый.

Зазвонил телефон.

— Это она, — сказал Альберт.

Поставив блюдо с капустой на сервант, он поспешил из комнаты. Томми отодвинул тарелку с цыпленком и последовал за Альбертом. Тот уже говорил:

— Да, сэр? Да, мистер Бересфорд дома. Одну минуточку. — Он повернулся к Томми: — Сэр, вас просит какой-то доктор Марри.

— Доктор Марри?! — Томми задумался. Фамилия казалась ему смутно знакомой, только он никак не мог вспомнить откуда… Если Тапенс попала в аварию… И тут же со вздохом облегчения вспомнил, что доктор Марри пользовал старушек в «Солнечном кряже». Истинное дитя своего времени, Томми тут же предположил, что доктор Марри звонит по поводу оформления каких-нибудь бумаг, касающихся кончины тетушки Ады.

— Алло, — бодро сказал он, — Бересфорд слушает.

— О, рад, что застал вас. Надеюсь, вы меня помните. Я пользовал вашу тетю, мисс Фэншо.

— Да, разумеется, помню. Чем могу служить?

— Мне, право, хотелось бы перемолвиться с вами парой словечек. Мы не могли бы договориться о встрече? Разумеется, в городе.

— О да, пожалуйста. Никаких проблем. Но… э-э… это нечто такое, о чем вы не можете сказать по телефону?

— Я предпочел бы не обсуждать это по телефону. Конечно особой спешки нет, ничего срочного. Просто… просто мне хотелось бы кое о чем с вами поговорить.

— Надеюсь, ничего серьезного? — спросил Томми, удивляясь, как такое могло сорваться у него с языка.

— Да нет, право. Наверное, я делаю из мухи слона. Скорее всего, так оно и есть. Но в «Солнечном кряже» происходит что-то очень странное.

— Это не имеет отношения к миссис Ланкастер? — спросил Томми.

— К миссис Ланкастер?! Доктор, казалось, удивился. — О, нет. Она от нас уехала. По сути, еще до кончины вашей тетушки. Тут совсем другое.

— Я уезжал и только что вернулся. Могу я перезвонить вам утром? Тогда бы мы могли назначить встречу.

— Разумеется. Я оставлю вам свой номер. До десяти меня можно найти в приемной.

— Плохие новости? — спросил Альберт, когда Томми вернулся в столовую.

— Бога ради, Альберт, не каркай, — раздраженно сказал Томми. — Нет, конечно, никаких плохих новостей.

— А я уж было подумал, хозяйка…