Часы. Пальцы чешутся. К чему бы? Вечеринка на хэллоуин

— Потому что, — увлеченно продолжал Пуаро, — вы же понимаете: люди будут смотреть на меха и драгоценности, на Coiffure[106] и jaute Couture[107], не обращая особого внимания на саму даму. Поэтому я сказал себе (а затем и моему юному другу Колину): «Раз это преступление обставлено таким пышным антуражем, призванным, очевидно, отвлечь внимание, значит, само по себе оно должно быть очень простым!» Я это говорил?

— Да, говорили, — сказал я. — Но я до сих пор думаю, что вы ошибаетесь.

— Погодите, погодите! Итак, мы отбрасываем «антураж» и приступаем к сути. Убит человек. Почему он был убит? И кто он? Ответ на первый вопрос явно зависит от ответа на второй. И пока не будут найдены ответы на эти два вопроса, расследование продолжать невозможно. Этот человек мог быть шантажистом, мошенником или чьим-то мужем, чье существование было опасно или несносно для его жены. Он мог быть кем угодно! Но потом, слушая Колина, я вдруг обратил внимание на одно интересное обстоятельство: практически все отмечали, что убитый был на вид совершенно обычным человеком — вызывающим симпатию и приличным на вид пожилым господином. И тогда я сказал себе: «Ты считаешь, что это было простое преступление? Очень хорошо! Допустим, этот человек на самом деле таков, каким кажется: аккуратный, порядочный и немолодой», — Пуаро посмотрел на инспектора. — Понимаете?

— В общем, да, — снова промычал инспектор и выжидающе замолчал.

— Итак, ничем не примечательный приятный пожилой мужчина, которого кому-то необходимо было убрать. Но кому? И тут наконец круг несколько сужается. Здесь небольшой город, и все хорошо знают друг друга. Знают, каков образ жизни у мисс Пэбмарш, знают о машинописном бюро «Кавэндиш» и знают, где именно работает Шила Уэбб. И, естественно, я говорю своему другу Колину: «Соседи. Поговорите с соседями. До сих пор вы их только спрашивали». В доверительной беседе может проскользнуть нечто важное. Когда тема опасна, люди настороже, но, как только допрос превращается в беседу, они расслабляются. Ведь говорить правду гораздо легче, чем лгать! И тут случайно может проскользнуть маленькая деталь, которая совершенно неожиданно окажется очень важной.

— Это было восхитительное напутствие! — воскликнул я. — К сожалению, ничего такого сказано не было.

— Ошибаетесь, mon cher! Было сказано! Одна маленькая фраза, но она имела бесценное значение.

— Какая? — нетерпеливо спросил я. — Кто ее произнес? Когда?

— Всему свой черед, mon cher.

— Продолжайте, пожалуйста, мосье Пуаро, — вежливо сказал инспектор. — Вы говорили…

— Давайте мысленно проведем окружность, в центре которой будет девятнадцатый дом. Убить мистера Карри мог любой из оказавшихся внутри этой окружности: миссис Хэмминг, Блэнды, Макнотоны и мисс Уотэрхаус. Но больше всего нас, конечно, интересуют те, кто оказался в самом центре круга. Мисс Пэбмарш, которая могла убить мистера Карри перед тем, как уйти из дома в час двадцать пять (или около того), и мисс Уэбб, которая могла договориться с ним о встрече, убить, а дальше, выйдя на улицу, поднять тревогу.

— О! — с одобрением заметил инспектор. — Наконец-то вы добрались до сути!

— И разумеется, — Пуаро резко повернулся в мою сторону, — вы, мой дорогой Колин! Вы тоже оказались на месте происшествия. Вы утверждаете, что разыскивали дома с большими номерами, а сами почему-то оказались практически в начале улицы.

— Ну, знаете! — возмутился я. — Скажете тоже!

— Я? Я могу сказать все что угодно! — величественно объявил Пуаро.

— И это при том, что я сам пришел и выложил вам всю историю!

— Убийцы нередко бывают тщеславны, — заметил Пуаро. — Кроме того, вам, возможно, просто хотелось надо мной подшутить. Зачем отказывать себе в таком удовольствии?

— Еще немного, и вы меня убедите, — бодро сказал я, однако почувствовал себя как-то неуютно.

Пуаро снова повернулся к инспектору Хардкаслу.

— Данное преступление (я сразу это понял и повторяю снова) само по себе должно было оказаться простым. Не относящиеся к делу часы; переставленные стрелки; ряд действий, предпринятых для того, чтобы тело вовремя обнаружили… Давайте пока отвлечемся от этих экстравагантных аксессуаров. Ибо все это напоминает мне «башмаки и корабли, свечи, капусту и королей», как говорится в вашей бессмертной «Алисе». Суть же заключается в том, что некий пожилой человек умер, потому что здорово кому-то мешал. Установив его личность, мы получили бы массу версий и в какой-то мере подсказку, где искать убийцу. Если он известный шантажист, значит, нужно искать человека, который имел причины опасаться шантажа. Если он детектив, следует искать человека с криминальным прошлым. Если он богат — надо проверить его наследников. Но, поскольку мы не знаем, кто он, приходится ставить задачу по-другому и искать среди довольно большого круга людей единственного, у кого имелся мотив.