Чавивафа

— Красивая, — Чечеманга покраснел, — Понравилась. Но я Аскер. Ничего нарушил.

— Что везли?

— Сейф с красным песком. Она его назвала Минералом.

— Происшествия?

— У самого Рембобуша наткнулись на следы черного ритуала с трупами и на разъезд драгун. Они нас обыскали. Видели песок. И в Аинанье, стали свидетелями нападения на купца, спасли его. Он набился к нам в попутчики и был очень внимателен, прятал в кармане брелок Советника Золотой Гильдии. Он тоже видел груз.

— Как тебе показалось, Шаука на кого-то кроме Царицы работает еще? Расскажет кому-то про Песок?

— Я не заметил за ней ничего.

— Сынок, если влюбился в нее, в этом нет ничего плохого. А врать Полковнику — это очень плохо.

— Да нет, не заметил ничего. Дозоров пришельцев она избегала тщательно. А с драгунами ей просто не повезло. Купцу ничего не говорила, он Песок увидел только, когда нас драгуны обыскивали. Но она скрытная и не болтливая. Может иметь тайны.

— Ладно. Хочешь ее увидеть снова?

— Хочу.

— Любовь это Огонь. Это самая сильная Магия в этом мире. Земля тысячами лет возводит горы запретов и ущелья преград. Вода веками прокапывает русла судеб. А Огонь в считанные мгновенья прожигает все на свой лад. Может, и пересекутся еще ваши дорожки. История с Красным Песком может быть длинная.

Полковник мечтательно улыбался, глядя прямо на Солнце:

— Но пока что у тебя будет новое задание, боец. Останешься здесь в Екунде, поступаешь в Штурмовой Полк, примешь под командование отряд из специально подобранных ребят. Это будет наша сотня спецназа. Скоро приедет один парень, обещали, что крутой. Он не местный, поможешь ему освоиться, языку научишь, подружись с ним. А он наших ребят научит разным новым фокусам.

Чечеманга шел по мостовой мимо колонн и портиков штабов и служб в сторону многобашенного замка, где квартировался Штурмовой Полк. Думал про Шауку, что жалко ее, что она такая хрупкая и беззащитная, как нежный цветочек посреди пекла Мотогорофы. Так-то быть ведьмой, да еще и Ведьмой из Цитадели Сауты, вполне себе безопасно. Работала бы себе на Академию Наук Гувуманги… Но, похоже, страсти в ее душе кипят, хочет чего-то большего. Играет в опасные игры. Если про нее интересуется такой Полковник, да еще Советник из Хахабы… Тонко щемило на душе. Жалко, если убьют. Красивая. И влезла небось во все это не ради сотни монет. В таких делах, где Хахаба и Екунда замешаны, все обычно про политику, высокие ценности, взгляды, про Добро и Зло, про Свет и Тьму. Значит, за идеалы какие-то парится ведьма… Значит, точно могут убить. Хуже станет этот мир, если ее не станет.

Вспоминал ее черные пронзительно убойные глаза, ее ладошки, бившие в бубен в ту ночь у костра, ее тепло в ту ночь в машине. Давал себе насладиться своими чувствами — слушал в себе нежность и грусть, жалость и восхищение, томление и желание. Интересно, это его огонь, его страсть? Или это ее Магия в нем? Это принадлежит ему или ей?

Смотрел на пальмы и цветы в клумбах, на кипешивших в кустах пестрых птичек, на розовые облака в синем небе и на зеленые склоны гор. Этот мир вообще в нем, в Чечеманге, или он в этом мире? И та главная страсть, что вела его по жизни, — страсть защищать этот мир, все красивое в нем и светлое, в том числе и диву Шауку. Это его личная страсть, или Магия Красного Ордена в нем? Чье все вокруг? Кто кем управляет?

Чечеманга смеялся сам себе, удивляясь, что в нем вдруг возникли такие вопросы, и голова от них не болит, не гудит, а наслаждается ими и радуется каждому новому такому опасному и сложному вопросу.

Часть 1 Темная

Тьма окутывала как вода, было непроглядно, прохладно и совершенно беззвучно тихо. Я шел по ровному дну все ниже, последние отсветы наверху исчезали в темно-серой мгле. Пустота была нежной и ласковой, обнимала и давала радость покоя, умиротворения, разрешала думать и вспоминать, не отвлекая никаким раздражением. Тут не было обид или досады, только сухая и редкостно точная память. Медленно и детально вспоминалось прожитое — все дрязги и свары, горести и потери вдруг перестали быть больными, а выглядели какими-то занудными задачками на школьной доске — то ли по геометрии, то ли по физике. Линии, углы, силы, скорости да импульсы, все умещалось в чертежи да формулы. И на все вопросы, наверное, были ответы. Потрудись, запарься и найдешь верное решение для всех задач, что провалил в жизни, поймешь как можно было добиться своего, как могли бы исполниться мечты…

Только какая мне теперь разница? Не то, чтобы не было времени у меня подумать над этими чертежиками — время тут все равно было безлимитное, его тут было сколько хочешь. Но было лень или точнее впадлу.

Брел не спеша по едва ребристому песчаному дну все глубже, наслаждаясь темнотой, зная, что я тут все-таки не один, ждал, когда Он окликнет, если захочет поговорить. Странно, думал я, как может быть безлимитное время, как можно время скомпоновать в одном месте в такой вот огромный запас, да так, чтоб не убегало…

— Гравитация, — ответил мне Он, появившись сгустком особенно черной тьмы на фоне просто тьмы, — Масса притягивает. Понял?