Чего желает повеса

Ответом ей была тишина. Вивиан без сил опустилась на пол и оперлась спиной о стену. Какой смысл успокаивать Саймона, если она сама не верит в их спасение? Раньше в самых сложных ситуациях она никогда не паниковала и не впадала в отчаяние: ведь если опустить руки, то все и правда может плохо закончиться. Пока удавалось сохранять спокойствие и трезвый рассудок, она знала, что обязательно выкрутится, но сейчас надежды не осталось. От усталости в голове стоял туман, ноги едва двигались. Вивиан успела привыкнуть к теплу и заботе, и теперь ей было так плохо и холодно, что на глаза наворачивались слезы. Что-то опять пробежало рядом, задев ботинок, и Вивиан со злостью пнула мерзкое существо. Пока жива, она не позволит никому ее трогать.

Не в силах выносить тишину, она шепотом спросила:

– Где Флинн? – Никакого ответа не последовало, и Вивиан испугалась. – Эй, Саймон, брат, ты где?

– Он в соседней камере, – отозвался он наконец, и Вивиан услышала, как он шмыгнул носом. – Охранники издеваются над ним: говорят «ваша светлость», «не желаете ли» и так далее, – а этот идиот чуть не лопается от гордости. – Услышав такое, Вивиан чуть не рассмеялась. – Мы немного поговорили через стену, а сейчас он вроде спит – по крайней мере храп слышно.

Что ж, это вполне в его духе, подумала Вивиан, покачав головой, и спросила:

– А что с Крамом?

– Не знаю. Он сиганул в кусты, как кролик, видела? Наверное, помчался к своей Элис, если полицейские не догнали.

Что ж, можно только за него порадоваться, коли так…

– Тебе бы немного поспать надо, – сказала она брату ласково.

– Зачем? – Саймон снова шмыгнул носом, и ее сердце сжалось: похоже, он плачет. – Я так понимаю, завтра мы всласть выспимся. Будем спать весь день, и следующий тоже, и так до скончания веков.

На это ей нечего было возразить. Вивиан опустила голову, вытянула ноги и еще плотнее прижалась спиной к стене. Когда мимо пробежала очередная мышь, она даже не шевельнулась. Все было ужаснее некуда. Она хоть перед смертью пожила как в раю, а ее несчастный брат не знал и этого.

– Прости меня, Саймон! Прости, если сможешь…

Он снова засопел, шмыгнул носом и, похоже, прижавшись к трещине, горько произнес:

– И ты меня тоже, Вив. И ты прости меня.

Глава 21

Дэвид довольно легко нашел сарай, в котором держали Вивиан, натянул поводья своего коня и услышал, как следом за ним со скрипом рессор остановилась огромная роскошная карета Маркуса, которой управлял Харрис, кучер из Эксетер-хауса. Дэвид решил, что дорогой экипаж сыграет важную роль в спектакле, который он собирался тут разыграть, но не вынес бы долгой дороги в замкнутом пространстве и потому предпочел седло.

Дэвид оглядел здание, в котором держали Вивиан. На тюрьму это сооружение походило мало, скорее на конюшню – старое, обшарпанное, с щелястыми кирпичными стенами и маленькими окошками. Внутри наверняка было холодно и сыро.

Спешившись, он передал поводья лакею, когда тот спрыгнул с облучка кареты, и повернулся к секретарю, который ехал в экипаже:

– Адамс, ты все запомнил?

– Да, сэр, – энергично закивал помощник, – каждое слово.

– Что ж, тогда пойдем.

Адамс подал ему трость, они поднялись к главному входу, и Дэвид принялся стучать в дверь. Через несколько минут загромыхали запоры, и на пороге появился толстый констебль. Почесывая живот и зевая, полицейский прорычал, выражая неудовольствие:

– Что, черт возьми, вам нужно?

Похоже, всю ночь копы праздновали удачное завершение операции по поимке разбойников, решил Дэвид: констебль благоухал элем, глаза у него налились кровью.

– Вы здесь главный, как я понимаю? – элегантно опершись на дорогую трость, проговорил Дэвид.

Мужчина с глупым видом воззрился на него, потом ответил:

– Да, сэр, я констебль Чаули.

– Прекрасно.

Дэвид не торопился представляться: пусть его внешность и манеры произведут должное впечатление на этого недотепу, – и оказался прав.

Взгляд полицейского заметался: осмотрев с головы до ног его самого, он увидел у крыльца превосходную карету, лакеев в ливрее и Адамса, почтительно стоявшего за спиной посетителя, – но дольше всего его глаза задержались на гербе, что сиял позолотой над дверью экипажа. Констебль сглотнул и поклонился:

– Чем могу служить, сэр?

Дэвид иронично вскинул бровь:

– Не будем же мы разговаривать на пороге.

Чаули чуть не подпрыгнул на месте:

– Да! То есть нет, сэр. Прошу, следуйте за мной.

Дверь широко распахнулась, и Дэвид в сопровождении Адамса, не отстававшего от него ни на шаг, вошел внутрь. Чаули, на ходу подтягивая штаны, сползавшие с необъятного живота, проводил их в маленькую каморку, которая служила кабинетом. Дэвид без приглашения сел на стул. Чаули с красным от натуги лицом повторил свой вопрос:

– Чем могу быть полезен?

– У вас находится моя вещь.

Полицейский то открывал, то закрывал рот и очень походил на рыбу, выброшенную на берег, наконец неуверенно, запинаясь, спросил:

– Что за вещь?