Чехов без глянца

предметам одинаковая, во-вторых, он обнаружил нижеследующие познания:

Наименование всех предметов гимназического кур­са / Отметки, выставленные в педагогическом со­вете на основании п. 45 прав / На испытании, про­ходившем 15, 16. 17. 18 и 19 мая, 2, 4, 7 и 11 июня

Закон Божий 5 5

Русский язык и словесность 4 4

Логика 4-

Латинский язык 3 3

Греческий язык 3 4

Математика 3 3

Физика з з

Краткое естествоведение — История 4 4 География 5- Немецкий язык 5- Французский язык —

Василий Васильевич Зеленко:

По русскому языку на выпускном экзамене была да­на тема: «Нет зла более, как безначалие». <...> Чехов писал сочинение 4 ч. 55 м. и подал его последним из 29 человек.

Московская юность

Михаил Павлович Чехов:

За три года жизни в Москве мы переменили доена дцать квартир и, наконец, в 1879 год)' наняли себ< помещение в подвальном этаже дома церкви свято го Николая на Грачевке, в котором пахло сыростьк и через окна под потолком виднелись одни толькс пятки прохожих.

В эту-то квартиру и въехал к нам 8 августа 1879 год; наш брат Антон, только что окончивший курс таган рогской гимназии и приехавший в Москву пост)' пать в университет. Мы не видели его целых три го да и с нетерпением ожидали его еще весной, тотча< по окончании экзаменов, но он приехал только в на чале августа, задержавшись чем-то очень серьезны\ в Таганроге. Это серьезное состояло в том, что о> хлопотал о стипендии по двадцати пяти рубле? в месяц, которую учредило как раз перед тем Таган рогское городское управление для одного из свои? уроженцев, отправляющихся получать высшее об разование. Таким образом, он приехал в Москву не с пустыми руками; кроме того, зная стесненно* положение нашей семьи, привез с собою еще дву> нахлебников, своих товарищей по гимназии - 214 В. И. Зембулатова и Д. Т. Савельева. Он приех&г

к нам раньше их, один, как раз в тот момент, когда я сидел за воротами и грелся на солнце. Я не узнал его. С извозчика слез высокий молодой человек в штатском, басивший. Увидев меня, он сказал: — Здравствуйте, Михаил Павлович. Только тогда я узнал, что это был мой бра г Антон, и, взвизгнув от радости, побежал скорее вниз пре­дупредить мать.

К нам вошел веселый молодой человек: все броси­лись к нему, начались объятия, лобзания, и меня послали тотчас же в Каретный ряд на телеграф, чтобы сообщить отцу в Замоскворечье о приезде Антона. Вскоре явились и Зембулагов с Савелье­вым, началось устройство помещения для приезжих, и я был точно в чаду. Затем гурьбой отправились смотреть Москву. Я был чичероне, водил госгей в Кремль, все им показывал, и все мы порядочно устали. Вечером пришел отец, мы ужинали в боль­шой компании, и было так весело, как еще нико­гда. <...>

Прошения о поступлении в университет подава­лись не позже 20 августа на имя ректора в правле­нии, в старом здании на Моховой, в отвратитель­ном помещении внизу направо. Антон еще не знал хорошо Москвы, и туда повел его я. Мы вошли в грязную, тесную, с низким потолком комнату, полную табачного дыма, в которой столпилось множество молодых людей. Вероятно, Антон ожи­дал от университета чего-то грандиозного, потому что та обстановка, в какую он попал, произвела на него не совсем приятное впечатление. Но то, что ему пришлось потом большую часть своего уни­верситетского курса проработать в анатомичес­ком театре и в клиниках на Рождественке, и то, что в самом университете на Моховой он бывал очень редко, по-видимому, изгладило в нем это первое впечатление. Впрочем, ему было не до впе-

чатлений: на его долю с первых же шагов его в Моск­ве свалилось столько обязанностей и груда, что не­когда было думать о сентиментальное гях. С осени того же года мы все оптом переехали на другую квартиру по той же Грачевке, в дом Савицко­го, на второй этаж, и разместились так: Зембулатов и Коробов — в одной комнате, Савельев — в другой, Николай, Антон и я - в третьей, мать и сестра — в четвертой, а пятая служила приемной для всех. Так как отец в это время жил у Гаврилова, то волею судеб его место в семье занял бра г Антон и стал как бы за хозяина. Личность отца отошла на задний план. Воля Антона сделалась доминирующей. В на­шей семье появились вдруг неизвестные мне дото­ле резкие, отрывочные замечания: «Это неправда», «Нужно быть справедливым», «Не надо лгать» и так далее. Началась совместная работа по поднятию ма­териального положения семьи. Работали все, кто как мог и умел. <...> С этой квартиры началась лите­ратурная деятельность Антона.

Григорий Иванович Россолимо:

1879 год для медицинского факультета Московско­го университета ознаменовался большим наплы­вом молодежи, в том числе и из самых отдаленных уголков России; на первый курс поступило около 450 студентов, и в числе их нас. четверо одесситов, и трое из таганрогской гимназии, среди последних был и А. П. Чехов. <...>