Чехов. Книга 12. Танец со смертью

— Уж не Крупская ли у нее фамилия? — насторожился я, вспомнив историю про похищенные простыни.

— А вы откуда знаете? — Свиридова принялась обмахиваться салфеткой.

— Я встречал эту женщину.

— Она говорила, что водит знакомства с высоким обществом, — восхищенно продолжила Свиридова, но я усмехнулся:

— Когда мы виделись в последний раз, я пригрозил этой даме, что сообщу о ее деятельности жрецам. И поверьте, она редкая проходимка.

— Зря вы так, — смущенно пробормотала Свиридова.

— Пообещайте, что не используете полученную от меня информацию против человека, о котором пойдет речь, — попросил я.

Адвокатесса тотчас подобралась и деловито кивнула.

— Даю вам слово аристократа, Павел Филиппович.

Я же взял из стопки газет, которые Людмила Федоровна бережно складывала на оконном подоконнике, чтобы потом сделать месячную подшивку, одно из изданий. Затем развернул первую полосу и положил газету перед гостьей.

— Это вовсе не похоже на кладбище, не так ли? — я ткнул пальцем в фотографию разоренной клумбы у памятника императора.

— О чем вы… — начала было девушка и застыла с приоткрытым ртом.

Она прочла заголовок. Затем прижала к губам пальцы и из-под них послышался странный звук, который напомнил истеричный смешок.

— Вы хотите сказать, что цветы у моего порога были…

— Не с кладбища, — повторил я с усмешкой. — Я не стану утверждать, что тот, кто принес их в вашу парадную, обладает тонким вкусом. Но его жест многим девушкам пришелся бы по душе.

— Это же ужасно, — простонала Свиридова.

— Другие посчитали бы подобный жест очень романтичным, — заметила Яблокова с хитрой усмешкой.

— Мне ведь не пятнадцать лет, — фыркнула Елена, но выглядела при этом заинтересованной.

— В любом возрасте приятно получить внезапное внимание, — продолжила Людмила Федоровна, явно вспомнив о своих поклонниках. — Пусть даже мужчина, который оказал вам его вовсе не герой вашего романа.

— Герой? — встрепенулась Свиридова. — Кто мог такое сделать? В моем окружении…

Она осеклась. Я заметил, как глаза девушки расширились, а затем она с силой хлопнула ладонью по столу.

— Я поняла, кто мог такое учудить! Никто другой бы не додумался. Это ведь парень, которого я встретила тут, в вашей приемной. Его зовут Гордей Михайлович.

Я был удивлен, что Свиридова запомнила имя Петрова. Но девушка продолжила, размахивая руками.

— Он пошел меня провожать. Решился предложить пойти в ресторан. Конечно же я отказалась.

— Конечно, — кивнул я.

— Почему? — одновременно со мной поинтересовалась Яблокова.

— Что значит «почему»? — пораженно спросила гостья. — Я ведь видела его впервые в жизни.

— Сомнительный повод, чтобы не заглянуть в приличное место и не узнать человека получше, — резонно заметила Людмила Федоровна. — Он ведь вас не в мебелированную комнату в гостинице позвал.

— С него бы сталось, — фыркнула Свиридова. — Этот человек только недавно получил отчество, и прошлое у него сомнительное и туманное.

— Ничего туманного, — возразил я. — Все его прошлое уместилось в личном деле в жандармерии. Я сам его читал. И скажу вам откровенно, Петров — человек непростой. Он умен, честолюбив и не замаран кровью, насколько мне известно. Потому как человека с туманной репутацией Рипер не стал бы ставить во главе организации.

— Рипер? — пробормотала Яблокова, меняясь в лице.

— Во главе? — прошептала Свиридова и покачала головой. — Он из «Сынов»? Эта самая организация имеет зуб на моего отца, верно?

— Не исключено, — ответил я негромко.

— И этот Гордей решил таким образом отыграться на моем батюшке? Надумал опозорить судейскую дочь, чтобы…

— Вы все неправильно поняли, — я поднял ладони, призывая Свиридову сохранять спокойствие.

— Да неужели? — девушка вскочила со стула и прошлась по комнате.

Выглянула в окно и напряженно спросила:

— Вы считаете, что эти провожатые ходят за мной по приказу Петрова?

— Я в этом уверен.

— То есть за мной таскаются бандиты и следят за каждым моим шагом.

Гостья обернулась и в упор посмотрела на меня.

— Неужели ему настолько нужно сделать больно моему отцу?

Я покосился на Яблокову, и та сразу же встала на ноги.

— Пожалуй, я пойду полью цветы, — негромко сообщила соседка и направилась прочь из комнаты.

— Как же этот подонок удивится, когда узнает, что папеньке наплевать на свою старшую дочь.

— Этот, как вы пожелали выразиться, подонок, в курсе, что ваш отец от вас отказался, — отчеканил я.

— Что? — девушка попятилась, чтобы упереться в подоконник. — Откуда… Как…

— Судья работал на «Черную сотню». Как и семья вашего жениха.

— Бывшего жениха, — бросила девушка неприязненно.

— Нет ничего удивительного, что «Сыны» следили за его деятельностью. И о решении Анатолия Викторовича лишить вас фамилии стало известно в узких кругах.

— Я все понимаю, — резко отозвалась Свиридова. — Просто не ожидала, что Гордей…

Она закусила губу и покачала головой.

— Он показался мне искренним. Знаете, несмотря на то что мы с ним совершенно разные люди, я решила, что могу не ждать от него подлости. Отчего-то поверила, что он не станет делать мне гадости.