Чекисты на скамье подсудимых. Сборник статей

Савицкий тоже в 1930-е гг. поднимался по службе в грузинском НКВД при поддержке Кобулова, и, как Хазан, был уволен с действительной службы в НКВД в 1939 г., но затем был отозван с фронта в 1942 году по приказу Кобулова и назначен заместителем начальника 4-го отделения 2 отдела 4 управления НКВД СССР в Москве. В 1943 г., когда Кобулов стал заместителем наркома внутренних дел СССР, он назначил Савицкого своим личным секретарем, а затем после войны забрал его с собой при переходе на работу в Главное управление советского имущества за границей (ГУСИМЗ). Весной 1953 г., во время борьбы за власть после смерти Сталина, Берия вернул Савицкого в Москву в Министерство внутренних дел в качестве помощника Кобулова, который стал первым заместителем министра внутренних дел СССР. Как сказано в обвинительном акте, «таким образом, все продвижения Савицкого по службе были обусловлены его близостью к Кобулову, который неизменно при всех своих перемещениях переводил с собой и Савицкого как своего особо доверенного и надежного соучастника»[1938].

Кримян, по-видимому, был близким другом Савицкого (в среде, где дружба явно не поощрялась) и тоже быстро продвигался по службе в НКВД в 1930-е гг. В своих мемуарах С.О. Газарян, предшественник Давлианидзе на посту заместителя начальника 4-го отдела, написал, что «странным и непонятным образом Кримян, очень молодой работник, вскоре занял ведущее положение в следственной группе вместе с Савицким», и, несмотря на причастность ранее к хищению средств в экономическом отделе НКВД Грузинской ССР, его «почему-то не отдали под суд»[1939]. Гульст говорил, что «Кримян был нечистоплотным человеком, фальсификатором. Авторитет ему был создан Кобуловым»[1940]. С окончанием массовых репрессий Кримян был направлен из Грузии во Львов, после советского отторжения этой территории от Польши в 1939 г., в качестве сначала заместителя начальника и начальника следственной части УНКВД Львовской области, потом — заместителя начальника УНКВД Львовской области. В 1945 г. он возглавил органы государственной безопасности в Армении, в 1947–1950 гг. был начальником УМГБ Ульяновской области. После этого, как и Давлианидзе, был разжалован по службе и затем уволен в 1951 г.

Карьера Хазана, Савицкого и Кримяна, судя по всему, демонстрирует, как функционировала сеть ставленников Берии э среднем звене НКВД Грузии. Прямые контакты самого Берии со следователями были минимальными. Позже Хазан признается, что за всю свою карьеру он был на приеме у Берии только три раза. Как и Давлианидзе, все трое следователей, попадав в беду, обращались к Берии письменно. Берия был в курсе того, кто где был и что делал, но контакты осуществлял через посредника, имевшего более высокое звание и приближенного к нему, в данном случае через Кобулова, и в меньшей степени через Гоглидзе. Таким образом, иерархия в клане ставленников Берии определялась принципами протекционизма и ответственности. Будучи первым секретарем ЦК КП(б) Грузии, Берия был информирован о текущих делах и часто отдавал приказы, иногда напрямую, но чаще через Кобулова и Гоглидзе. Кроме того, он просматривал протоколы допросов и писал на их основе резолюции с приказами арестовать людей, упомянутых в признательных показаниях. Он часто лично приезжал в НКВД и тюрьму, порой ночью, и лично участвовал в допросах и избиениях подследственных.

Представляется, что Давлианидзе находился на периферии этой группы. В начале своей карьеры он тоже извлек пользу из покровительства Берии, был в подчинении и хороших отношениях с Кобуловым и Гоглидзе. В своих мемуарах Газанов объединил Давлианидзе в группу с Савицким и Кримяном как «будущих заправил беззаконий 1937 года»[1941], считая, что они «оказались в роли первых скрипок в страшном шабаше беззакония и произвола в Тбилиси»[1942]. Однако Давлианидзе не был полноправным членом этой группы как в его собственном восприятии положения, так и в восприятии других участников группы. Позже он свидетельствовал, что его не приглашали на кутежи, которые Хазан, Савицкий, Кримян и сеішетарь 4-го отдела Милова устраивали на квартирах друг у друга[1943]. Практически сразу же после начала работы в 4-м отделе Давлианидзе послал Гоглидзе доносы на своих новых коллег, указав на их подозрительное классовое происхождение[1944]. Кроме того, Давлианидзе непосредственно участвовал в аресте и увольнении Хазана в 1938 г.