Чекисты рассказывают... Книга 2-я

...И надо же было случиться такому. И эти проклятые туфли, и этот визит к Ольге. Вместе с Бахаревым. Щебечущая, расточающая улыбки хозяйка дома. «Как я рада видеть тебя вместе с Николас». Потом появился ее поклонник Владик. Он приехал из института после занятий. Марина так и не поняла его перепалки с Ольгой. У нее это бывает. Сама же просила Владика узнать о каком-то математике, с сыном которого тот дружит, а теперь, когда он рассказывает об этом ученом — «любит правду-матку резать, сторонник некоторой демократизации нашей жизни», — Ольга грубо обрывает: «Владик, оставь нас в покое с этим математиком. Поставь лучше какую-нибудь хорошую пластинку. Давайте потанцуем, мальчики...» Они танцевали и о чем-то весело, оживленно разговаривали. У Марины было отличное настроение. Откуда? Вероятно, Бахарев был «виноват». И вдруг он объявляет: «В воскресенье мы едем на ВДНХ. Гарун аль Рашид дает обед. Согласны?» Первой подала голос Ольга. А Марина молчала. Он подошел к ней, посмотрел в глаза и спросил: «Так как, Марина? Договорились». Она утвердительно кивнула головой и сказала: «Если это тебе доставит удовольствие...»

И вот ВДНХ. Воскресный день. Осень. Зябко. А народу много. Ольга с Владиком не пришли. Ну и пусть себе. Она была рада. Они отправились в ресторан. Ей было очень хорошо вдвоем с Николаем. И вдруг словно какое-то страшное наваждение... Зильбер стоял рядом и галантно склонил голову в их сторону. И теперь она уже с ужасом подумала: «Как и тогда, в «Метрополе»...»

— Я не знаю, не помню, что произошло потом... Я была как в бреду... Я готова была избить этого бородатого негодяя. Смутно припоминаю, как он уговаривал Бахарева поехать к нему в «Метрополь», в его номер, продолжить их «интересную» беседу... И тут словно кто-то стал трясти меня за плечи: «Очнись, послушай, что затевает этот Зильбер...» И я очнулась... Презрела все условности — конечно, девушка не должна была так унижать свое достоинство. Но я не побоялась унизить его. Слишком дорог мне Бахарев. И когда он вместе с Зильбером подвез меня к дому, чтобы затем проследовать дальше, в гостиницу, я стала умолять Николая: «Не уезжай... Я одна дома... Я хочу в этот вечер быть с тобой, вдвоем...»

Наступила пауза. Молчит Васильева. Молчит Птицын. В это мгновение он по достоинству оценил мужское благородство своего помощника — даже ему, начальнику, он не передал Марининых слов... Александру Порфирьевичу нетрудно догадаться, как тяжко ей об этом говорить. Ему бы сейчас пожалеть ее, посочувствовать, но он не имеет права.

— У вас будут еще вопросы?

— Да... И не один... Вы рассказали сейчас о неожиданном появлении Зильбера на ВДНХ. Но, согласитесь, чудес же не бывает... Ведь кто-то...

Марина встрепенулась и испуганно, громче обычного спросила:

— Что вы имеете в виду? Нет, нет, я не организовывала этой встречи. Вы должны мне верить. — И в голосе ее — отчаяние.

— Конечно, бывают и случайные стечения обстоятельств... Допустим... Но, может быть, случайность проявилась совсем в другом. Ну, скажем, вы случайно, без умысла, невзначай где-то обронили слово о ваших планах на воскресенье?..

Марина задумалась.

— Нет, я никому не говорила.

— Тогда разрешите еще вопрос: как вы считаете — Зильбер встречался с вашей мамой?

— Нет, категорически нет.

— Откуда такая категоричность?

— Я сама все рассказала маме. И все мои сомнения — идти к вам или нет — отпали после разговора с мамой. По ее настоянию я пришла к вам.

— А я-то думал, что вас привело сюда доброе чувство к другу... — Птицын улыбнулся, поднялся с места и подошел к Марине.

— Вы не улыбайтесь. — Она теперь смотрела на него снизу вверх. — Это все очень сложно. Вначале мне казалось, что только одна сила побудила меня прийти к вам — Бахарев. А теперь понимаю, что иначе поступить не могла... При любых обстоятельствах... Но разговор с мамой многое решил.

— Мы-то не хуже вас знаем, какая она мудрая, и сильная...

Марина поняла, что разговор закончен. Встала и спросила:

— Я могу идти?

— Да... Впрочем, задержитесь...

Птицын снял телефонную трубку, набрал номер.

— Как ваши газетные дела, Сергей Петрович? Так я и предполагал — тот же почерк. Благодарю за оперативность. А справку пришлите... Для документации...

И, уже обращаясь к Марине, Птицын сказал:

— Ну вот, еще одна ваша загадка разгадана. Могу сообщить, что газета со статьей господина Эрхардта — чистейшая фальсификация. Ловкая проделка, рассчитанная на простаков. В указанной газете за указанное число нет никаких сочинений господина Эрхардта. Газета с его статьей отпечатана тиражом в один экземпляр. Специально для вас... Вот так, товарищ Васильева. А теперь можете идти. До свиданья. Но нам, вероятно, придется еще раз встретиться. Будьте здоровы...

* * *