Челюсти

Броуди стоял у правого борта, растерянно оглядывая водную гладь. Лодку слегка качнуло, и ему пришлось ухватиться за край борта. Наклонив голову, он посмотрел вниз и насторожился. Внизу, на месте крепительной утки, зияли четыре дырки. Причем винты не были вывинчены: они были явно вырваны – с кусками дерева.

– Взгляни-ка сюда, Леонард.

Хендрикс провел рукой по отверстиям. Потом посмотрел на левый борт, где была крепко привинчена десятидюймовая стальная утка.

– Думаете, и там, на противоположном борту, была такая же здоровая? – спросил он. – Господи, какая же сила могла ее оттуда вырвать?

– А теперь посмотри сюда, Леонард. – Броуди провел указательным пальцем по внешнему краю планшира. Там, где была содрана краска, виднелся глубокий рубец длиной около восьми дюймов. – Выглядит так, будто кто-то прошелся здесь напильником.

– Или туго натянутым металлическим тросом.

Броуди перебрался к левому борту и медленно пошел вдоль, ощупывая внешний край.

– След только там, – заключил он. Добравшись до кормы, он облокотился на планшир и уставился в воду.

С минуту он рассеянно осматривал транец. Постепенно картинка начала складываться: дыры, глубокие лунки в транце, образующие неровный полукруг с поперечником в три фута или даже больше. Рядом еще один, похожий рисунок. А в нижней части транца, у самой воды, три небольших пятна крови. «Господи, – мелькнуло в голове у Броуди, – только бы не еще одна жертва!»

– Иди-ка сюда, Леонард, – окликнул он.

Хендрикс прошел на корму и выглянул.

– Что там такое?

– Слушай, если я подержу тебя за ноги, ты сможешь перегнуться и осмотреть те дырки внизу? Ну, и заодно прикинуть, как они там появились?

– А вы сами-то что думаете?

– Да не знаю я пока. Но что-то ведь здесь произошло! Вот я и хочу выяснить, что именно. Если тебе за пару минут не удастся ничего понять, тогда плюнем на все это и поедем домой. Хорошо?

– Согласен. – Хендрикс прилег на край борта. – Только вы, уж пожалуйста, держите покрепче…

Броуди нагнулся и схватил Хендрикса за щиколотки.

– Не волнуйся, – сказал он, зажав ноги Хендрикса под мышками, и выпрямился. Хендрикс перегнулся через борт. – Ну, как, нормально?

– Пониже, шеф. Не так сильно! Господи, вы ведь меня так утопите. Уже с головой окунули.

– Прости, не рассчитал. Сейчас как?

– Сейчас то, что надо. – Хендрикс начал обследовать дыры. – А что, если сюда заплывет та акула? – спросил он и замер. – Она же вырвет меня прямо из ваших рук!

– Не заплывет. И вообще не думай об этом. Лучше смотри туда, куда надо!

– Да уж смотрю, смотрю…

Через некоторое время Хендрикс выругался:

– Вот тварь! Вы только посмотрите! Эй, шеф, тащите-ка меня обратно. Мне нужен нож.

– Что там? – спросил Броуди, когда Хендрикс выбрался наверх.

Хендрикс вытащил складной нож.

– Пока не знаю, – ответил он. – В одной дырке застрял белый осколок.

Потом Броуди снова опустил Хендрикса за борт. Поковыряв в дырке ножом, он несколько раз дернулся от напряжения.

– Все, достал! – наконец крикнул он. – Тяните наверх!

Броуди отступил назад и потащил Хендрикса через транец, пока его ноги не коснулись палубы.

– Давайте поглядим, – сказал тот и положил в раскрытую ладонь Броуди сверкающий белизной треугольный зуб. Он достигал почти двух дюймов. Грани были острыми, как пилы. Броуди провел зубом по планширу, и на дереве остался надрез.

– Боже мой, – проговорил Броуди.

– Это ведь зуб, верно? – спросил Хендрикс. – Боже всемогущий. Думаете, Бена сожрала акула?

– А что тут еще думать? – Броуди снова посмотрел на зуб и сунул себе в карман. – Ладно, поехали! Больше тут делать нечего.

– А как быть с судном Бена?

– Оставим здесь до завтра. Завтра пришлем за ним кого-нибудь.

– Если хотите, я могу и сейчас перегнать его.

– А другой ты мне оставляешь, что ли? Даже не думай!

– Ну, один из катеров можно было бы взять на буксир.

– Нет уж! Скоро стемнеет, и зачем мыкаться в темноте и тащить в порт сразу два катера? За ночь с ним ничего не случится. Цел будет. Только проверь якорь. И давай-ка отчаливать. До завтра этот катер все равно уже никому не понадобится… особенно Бену Гарднеру.

Они вошли в порт, когда начались сумерки. Их уже поджидал Гарри Медоуз и какой-то незнакомый мужчина.

– У тебя и в самом деле неплохой нюх, Гарри, – сказал Броуди, поднимаясь по трапу на пирс.

Медоуз смущенно улыбнулся.

– Я ведь профессионал, Мартин. – Он указал на стоявшего рядом мужчину: – Это Мэтт Хупер, шеф Броуди.

Хупер и Броуди пожали друг другу руки.

– Вы и есть тот малый из Вудс-Хоула? – спросил Броуди, пытаясь хорошенько разглядеть его в сумерках. Молод, лет двадцати пяти, подумал Броуди, и красив: загорелый, волосы светлые, выгоревшие на солнце. Он был одного роста с Броуди – шесть футов один дюйм, только стройнее. Весит фунтов сто семьдесят, решил про себя Броуди, в то время как сам весил все двести. В душе он вдруг почувствовал какую-то необъяснимую тревогу. Но сразу же успокоил себя, понимая, что, скорее всего, это проявление юношеской гордыни, страсти к соперничеству: если уж дойдет до драки, Хупер ему не ровня. Опыт свое возьмет.

– Верно, – ответил Хупер.