Челлендж, или Мишка_на _Севере

Было время осмотреться по сторонам. Паутина. Граффити с замысловатыми надписями на стенах. Выбитое стекло в окне. Куски чёрно-белой кафельной плитки. Я поёжилась. В моих мечтах первое свидание проходило в более романтичном месте: на крыше дома с видом на ночные огни, в центре города в кофейне с крутыми постерами на стенах или хотя бы, как у папы с мамой, на набережной со стаканчиком мороженого.

Телефон, у которого я на всякий случай вырубила звук (вечно люди звонят в самый неудобный момент), показывал восемнадцать ноль пять. Нет, я считаю некрасиво, когда девочка ждёт мальчика!

В ожидании кавалера я переминалась с ноги на ногу. Туфли мучительно жали. Кожа саднила. Я аккуратно вытащила ногу из туфли и, покачиваясь, как цапля, осмотрела пятку. Мозоль! Как за такое короткое время я умудрилась натереть ногу? Естественно, никакого лейкопластыря у меня с собой не было. Я и предположить не могла, что он понадобится. Я загуглила аптеки. Все в двух остановках от меня. Спрятав ногу в красивую туфлю, я ойкнула. Больно! Стоять было неудобно, но ни одной лавочки поблизости не наблюдалось. Что я хотела от заброшки!

Чтобы передохнуть, я прислонилась спиной к холодной железной ограде и на миг почувствовала себя брошенной, но отогнала это тревожное чувство в дальний угол. Вот уж точно не собираюсь портить себе настроение на первом свидании! Я выпрямилась и решила во что бы то ни стало дождаться Мишку_на_Севере. Наверняка он прибежит, запыхавшийся, и с виноватым видом вручит мне букетик милых цветов, может, ландышей?

Когда прошло одиннадцать минут от назначенного времени, я начала переживать. А если ОН передумал и решил не приходить? Неужели струсил? «Но он же сам пригласил! – апеллировала я сама себе. – Я ведь не напрашивалась».

Переминаясь с ноги на ногу, я ещё раз прочитала нашу короткую переписку. Нет, всё правильно: сегодня, в восемнадцать ноль-ноль, на заброшке.

А что, если он имел в виду какую-то другую заброшку?

Я стала сомневаться во всём. Спроси сейчас мои имя и фамилию, я бы тоже была не уверена, что всё помню правильно.

Тревога за свою возможную ошибку сменилась тревогой за НЕГО. А что, если с ним что-то случилось? Не отпустили родители? Долго покупал цветы? Опоздал на автобус? Или его сбил безумец на электросамокате?

Я проверила время. Восемнадцать двадцать. Благо весна и темнеет не так поздно, как зимой.

Я в который раз посмотрелась в зеркальце, поправила волосы.

Я давала ему шанс за шансом, придумывая разные ответы на его извинения в опоздании.

– Девушка, у вас не найдётся десяти рублей? – из заброшки вышел бомж.

Тот самый, которому я сушки пыталась всучить.

Только не он!

От неожиданности я шарахнулась в сторону.

– Извините! – зачем-то извинилась и с тревогой глянула в телефон. Ни-че-го!

Я косилась на бомжа и для безопасности решила сделать вид, что разговариваю с папой (об этом я в каком-то блоге прочитала): «Да, пап, подходи к заброшке, у дома. Ну, где меня в прошлый раз забирал. Через две минуты приедешь? Ок, жду!»

Уж не знаю, испугался ли бомж приближающегося папу, но он скрылся там, откуда вынырнул. Меня немного потряхивало от страха, но я продолжала ждать МНС.

Прошло тридцать минут. Время ползло еле-еле. Что ж, придётся написать ЕМУ в сети, так как никакой другой связи у нас не было. В следующие секунды я впала в ступор. В переписке значилось: «Пользователь ограничил доступ к своей странице».

Ограничил? Что это значит? Это сон? Я на всякий случай ещё раз перечитала фразу. Может, мне показалось? Нет. «Пользователь ограничил доступ к своей странице». Каждое слово по отдельности я знала, но в понятное предложение они, как я не старалась, не слеплялись.

Наконец до меня медленно стало доходить. Розыгрыш? Это был розыгрыш? Зачем? Я же не сделала ничего плохого!

В голове путались мысли, слова, чувства… Перед глазами проносились заветное сообщение, мамины духи, дорога, заброшка, бомж, мозоли, «пользователь ограничил…»

Это конец!

Я отклеила ноги от земли и поплелась домой. Чёрт, чёрт, чёрт! Хотелось швырнуть эти проклятые туфли в яму. Нет, не в яму, в него! Если бы туфли были моими, так бы и сделала. И пусть бы я заболела от холода и слегла! Мне стало абсолютно всё равно.

С трудом добравшись до дома, я, не раздеваясь, плюхнулась на кровать. Теперь можно было плакать.

Глава шестнадцатая Стереть!

Ближе к ночи я постаралась незаметно проскользнуть в ванную, чтобы смыть потёкший макияж. В коридоре тонким намёком стоял цветочный аромат духов. На автомате я отметила, что раскрылась горькая нота. «Это нечестно!» – стукнула я кулаком по стиралке. Хотелось открыть все окна, чтобы ни одна микрочастица не напоминала мне о неслучившемся свидании.

Вместо окон я открыла кран в раковине и душ на полную, чтобы моих всхлипов не было слышно. Зеркало быстро запотело. Ну и хорошо. Не хочу никого видеть, даже себя.