Человеческая судьба

Как-то она поинтересовалась у йога о причинах головных болей. Он скромно спросил её: «Может быть, вы на кого-нибудь давите? Психологически воздействуете, когда что то хотите?» На что она широко-широко открыла глаза и ответила: «Как давлю? Да, конечно, давлю! Я на всех давлю, а как же без этого?! И на сына давлю — на него больше всех! А как на него можно не давить? Как же тогда жить?!» Она меняться не хочет, а использует таблетки как «щит от судьбы». С нашей точки зрения, это не совсем правильно, если применяется постоянно.

Современные йоги не принципиальны — они стараются действовать эффективно, а не только «по правилам». Когда им приходится тяжело, могут просить защиту у школы, могут сами покрывать болезнь энергетикой или использовать таблетки, но это отсрочка, чтобы побыстрее найти причину и устранить.

Судьба Андрея Болконского

Судьба Болконского — прекрасный пример, дошедший до нас через двести лет. Л.Толстой, за что ему — большое спасибо, собирал максимально точные биографические данные о реальных людях. Жизнь Князя Андрея — реальная история, а его настоящая фамилия — Волконский. Главный закон его дхармы — НАУЧИТЬСЯ ПРОЩАТЬ.

Он родился кшатрием*, в семье кшатрия и рос без матери — она умерла. Отец его любил, но скрывал свои чувства, сестра любила, и у неё сердечная чакра была открыта, но зажата, поскольку отец не терпел сентиментальностей и «лупил по сердцу» всех вокруг.

Андрей не получал с детства на свою сердечную чакру широких, тёплых потоков любви и радости. Сестра частично зажимала свои чувства, а частично делила их между отцом, братом и религией. Ей, как женщине, хотелось любить открыто, а с родными этого не получалось и она уходила в веру, в молитвы.

В результате жизни в такой семье у Андрея не погасла внутренняя любовь к людям, но он не мог вывести свои чувства наружу, не мог в них купаться, как купались все в доме у Ростовых. Он жил «замурованный», сосредоточившись на долге, на служении Отечеству.

Вот здесь опять проявляется закон противоположности. Его душа специально выбрала такую ситуацию, чтобы он не мог стать добросердечным, лёгким, весёлым человеком, у которого на сердце всё хорошо, обижаться ни на кого не хочется, а прощать легко, каким был Ростов-старший.

Если бы мать была жива, во-первых, отец и дочь были бы мягче, во-вторых, она с детства купала бы сердечную чакру сына в тёплых энергиях и чакра получила бы нормальное развитие. А при таком сердце, если уж человек обидится, то есть обида пробьёт его «железный панцирь», то он обидится глубоко в душе, и простить ему будет трудно. Зато, если он это сможет преодолеть и простить, он выйдет на более высокий уровень развития своей души, научится прощать глубоко внутри и это откроет ему путь к следующим рождениям — более духовным, таким как у Пьера Безухова.

Сам Болконский, возможно, полагал, что живёт для того, чтобы стать воином, хорошим офицером, слугой государю и Отечеству. На самом деле всё это он уже наработал раньше — в прошлых жизнях. Он хватает знамя под Аустерлицем и спасает часть солдат, рискуя жизнью. Он прекрасно разбирается в военном деле, его любят солдаты. Так поступает человек уже отработавший страхи и научившийся воевать, а здесь он родился для другого.

Мы — люди, живущие сегодня, тоже часто понятия не имеем, зачем на самом деле родились.

Кого же пришлось прощать Андрею Болконскому? Кто же смог пробить его панцирь? В основном это те люди, на которых он открылся, которых «взял в сердце». Эпизо-ды в его судьбе идут с нарастающей силой.

Первое — его жена. В светском обществе её научили вести себя так, чтобы казаться умной, тонкой, глубокой женщиной. Болконский её не любил в полном смысле, но увлёкся, она ему понравилась, он открылся на неё как на женщину, не разглядел внимательно, и женился. А маленькая княгиня оказалась внутри очень простой, совсем не плохой, но неглубокой женщиной. У Андрея возникла первая острая обида и на неё, и на общество за то, что его обманули.

Второе — император Александр. Он любезничал в шатре с Наполеоном, обедал с ним, пил вино, во время переговоров, уже после того, как в боях погибло много русских солдат и офицеров. Это было ещё до нашествия на Россию, но Болконского такая ситуа-ция резанула по сердцу, ведь Александр уже был у него в сердце, он любил императора, верил ему, он был воспитан отдать за него жизнь в любой момент. Поступок Александра казался ему предательством. Он бросал тень на идеалы, которым служил Болконский, на чистоту дворянства. Судьба обкладывает его со всех сторон — сначала удар по личным чувствам, он убегает в служение, в идеалы, потом удар по идеалам…

Третье — отец. Он резко не принимает Наташу и весь её род, даже издевается. Анд-рей не может адекватно увидеть отца, то есть полностью понять, что отец не совсем нормальный. Так было бы легче его простить, не уезжать, встречаться потихоньку с Наташей этот год — как сделал бы человек современный. Но тогда всё было иначе, слово родителей — закон, брак без их благословения — очень плохо и т.д.