Человеческий фактор

Сбросив с себя оцепенение, он вдруг кинулся к своему столу, на котором до сих пор лежал черный пакет с фотографиями. Епихин вытряхнул все снимки на стол и впился в них глазами. Он без конца перебирал их, всматривался, возвращался к уже просмотренным – это был подробный репортаж об убийстве Долгова, репортаж, сделанный через несколько минут после выстрелов.

Вот Долгов лежит, распластавшись поперек дорожки...

Вот крупно его лицо, залитое кровью – Епихин видел – это лицо Долгова – родинка на виске доказывала это со всей убедительностью.

– Это не просто чья-то подсунутая физиономия, похожая на Долгова, это Долгов, – без конца повторял Епихин.

Вот на снимке толпа народа, милиция, вдалеке на дороге видна машина «Скорой помощи» – Катя говорила о ней...

Вот в кадре человек с видеокамерой, видимо, снимал подвернувшийся оператор телевидения – они в таких случаях как из-под земли появляются. Видимо, хорошо у них налажена служба оповещения на случаи всевозможных происшествий...

Вот похороны Долгова, вот он в гробу, обложенный цветами, на заднем плане Катя, все в том же черном свитерке...

Вот деревенское кладбище с могильным холмиком и фотографией на кресте...

Сгребя в кучу все снимки и снова запихнув их в конверт, Епихин впился взглядом в снимок на Катином столе. Наведя на него свою лупу, он снова прочитал дату – конец августа... А убит Долгов в начале...

– Костя! – закричал Епихин каким-то некрасивым голосом, распахнув дверь в ангар. – Загляни ко мне!

Костя появился через минуту, закрыл за собой дверь, присел на стул у двери.

– Как похоронили Долгова? – спросил Епихин.

– Нормально похоронили... Получили тело в больнице, оформили как положено...

– Ты был при этом?

– Помогал Кате... А потом она увезла его в деревню. Где-то в Калужской области...

– Отметили как-то?

– Здесь и отметили, в ангаре... Накрыли стол, собрались все, слова всякие произнесли... Катя не пожлобилась. В тот день уже не работали.

– Ты видел его убитого?

– Я прибежал в тот просек через несколько минут... Даже у нас выстрелы были слышны.

– И что? – нетерпеливо спросил Епихин.

– Ну что... Там машина «Скорой» проезжала мимо... Он еще дышал... Мы его на носилки и в машину затолкали... Мне кажется, он в машине помер.

– Почему ты так решил?

– Так это... Как говорится... Контрольный выстрел в голову... Пиджак на спине весь в крови... Похоже, сначала в спину стреляли, а уже потом добили.

– А убийц кто-нибудь видел?

– Там парень один... Он в этом просеке живет, дом у него... Вот он видел. Его потом все в милицию таскали, заставляли что-то вспомнить... А он только и мог сказать, что в него тоже стреляли.

– А в него зачем?

– Так это... Когда выстрелы прозвучали, он выскочил из своей калитки... И увидел этих киллеров.

– Сколько их было?

– Говорит, что двое. Они в него бабахнули, но промахнулись... Повезло мужику. А на дороге их уже машина поджидала.

– А какая машина? Он запомнил?

– Вроде «жигуленок»... Он, бедолага, так перепугался, что мог и перепутать. Так и говорил всем – вроде «жигуленок».

– И куда они рванули? В сторону техцентра?

– Вот тут сомнение... Не видел никто этого «жигуленка» возле техцентра...

– Долгова забрали из морга в тот же день?

– Нет, на следующий. Катя не успевала все сделать... Там экспертизы всякие, рентген, милицейские дела...

– И как она?

– Держится, – Костя развел руками. – Как говорится, производство не остановилось. Заказчики приходили, оптовики, снабженцы... Соболезнование выражали... Мы тоже стараемся ее не огорчать.

– Это правильно, – одобрил Епихин и невольно обернулся в сторону Катиного стола – снимок в рамке смотрел прямо на него. – Это правильно, – повторил он. – Так и нужно... – Долгов на снимке улыбался, казалось, шире и радостнее, чем пять минут назад, да и Катя вроде чуть изменилась – стала мягче, отрешеннее. – А снимок давно здесь? – спросил Долгов, кивнув в сторону стола.

– Да он вроде всегда был.

– Именно этот?

– Я не присматривался, но, похоже, все тот же...

– Ну, ладно... Иди... Позже потолкуем подробнее.

Костя ушел, а Епихин остался со своими мьслями. Впрочем, назвать мыслями ту кашу, которая в эти минуты была в его голове, никак нельзя. Он просто ничего не понимал. Пытался связать в некую цепочку события, которых коснулся за последний час, но не мог, не мог ничего понять.

И в который раз проговаривал то, что ему было известно...

На столе снимок... На снимке Долгов и Катя. И дата съемки – конец августа.

А Долгов убит в начале августа. На следующий день его труп увезли в деревню и там похоронили...

Теперь этот свитерок... Допустим, с плакатом накладка – то ли раньше его повесили, то ли позже... Но свитерок! Катя купила его после смерти мужа, она сама сказала. Ей, видите ли, пришлось его купить, поскольку она в трауре.... И сегодня она была в этом свитерке... Никогда раньше она его не надевала, даже если он у нее и был... Не было у нее этого свитера, не было! Сама сказала, что купила его после убийства Долгова! И вдруг она на снимке в этом свитерке с веселым, живым и здоровым Долговым... И оба в черном среди разноцветной толпы...