Читаем Человечество: вчера, сегодня, завтра полностью

Почему-то эти самые «критики» не задают себе такого вопроса. В годы Гражданской войны Белая армия была гораздо лучше вооружена и обеспечена, ее поддерживали Европа, Америка и Япония (недаром говорится об интервенции четырнадцати государств!), но почему же голая и разутая Красная Армия смогла победить? Да потому что правда была на ее стороне, потому что ее поддерживало действительно большинство народа.

Оценивая огромные успехи, надо учитывать и такой факт: нам приходилось тратить огромные средства на оборону. Мы жили в кольце. Я напомню то, чего многие, может быть, и не знают. Даже в 70—80-е годы была такая международная комиссия «Коком», и для любой зарубежной фирмы требовалось ее разрешение, чтобы продать нам то или другое. И если в этой комиссии могли заподозрить, что есть возможность покупаемое нами использовать в оборонных целях, то сразу же накладывался запрет.

Скажем, мне для моих исследований, за которые я позже получил Нобелевскую премию, нужна экспериментальная установка, которую производит компания «Рибер» во Франции. Эта компания готова ее продать, и президент Академии наук СССР Александров находит средства ее купить. Но... «Коком» не разрешает!

И вот в таких условиях мы были единственной страной, которая составляла конкуренцию науке США. И советская наука развивала исследования по всему фронту! Да, у нас были и проблемы, были такие ужасные явления, как Лысенко и лысенковщина. Но в основном наша наука развивалась чрезвычайно успешно.

Я могу привести такой факт. Имея бюджет на науку 15— 20 процентов от американского, то есть примерно пятую часть, мы реально соревновались с ними на всех научных направлениях. Да, наша наука была второй, но она была — второй в мире. А по очень многим направлениям она занимала первые места! Помню, когда в 2000 году получал Нобелевскую премию и компания Би-би-си проводила «круглый стол» со всем отрядом новых лауреатов, рядом со мной сидел профессор Чикагского университета Джеймс Хекман, получивший Нобелевскую премию но экономике. И он сказал, что во второй половине ХХ века весь научно-технический прогресс мира осуществлялся благодаря соревнованию СССР и США. Сказал: очень жаль, что это соревнование окончилось.

Советский образ жизни, советская идеология в лучшем смысле оказывали огромное благотворное влияние на весь мир. И очень много появлялось хорошего в США, потому что хотели показать, что и они тоже... А для развития науки в Соединенных Штатах величайшую роль сыграл 1957 год — запуск нашего первого спутника. Оказалось тогда достаточно умным американское правительство, чтобы развивать не только ракетную, космическую технику. Они поняли, что этот рывок Советского Союза — свидетельство успехов науки и образования в целом! И что им нужно прежде всего развивать и менять в лучшую сторону всю систему образования.

Точно так же в свое время, хотя и совершенно по другой причине, когда американцы взорвали атомную бомбу в Хиросиме, Сталин понял, что это не просто оружие огромной разрушительной силы, а элемент в мировой политике. И мудрость состояла в том, что был не просто возобновлен начатый еще во время войны наш атомный проект, стали не только развивать ядерную физику, ядерные технологии, но было принято специальное постановление, в соответствии с которым начали бурно развиваться все естественнонаучные и научно-технические направления. И на новый уровень было поднято образование! Именно тогда у нас возникли и Московский инженерно-физический, и Московский физико-технический институты, и масса новых факультетов в Ленинградском электротехническом и в Ленинградском политехническом.

Поэтому, что бы ни говорили сегодня, советское общество в целом имело такие достоинства, такие достижения в самых разных сферах и областях, что трудно понять, как можно было просто так отказаться от всего этого. Значит, слабость и порочность взяли верх.

Когда-то Сталин сказал, что даже самый последний советский человек на голову выше любого буржуазного чинуши. И, знаете, в этом был свой смысл. Потому что за советские годы, пусть и с дефектами, с дырами, было воспитано поколение новых людей, для которых деньги не являлись самым главным.


Советский Союз не только был самой читающей страной, но и качество чтения было совсем другим. Например, что зачастую читают у нас сегодня? Литературу, которую сразу надо выбрасывать на свалку!

У меня много товарищей и хороших знакомых, которые придерживаются разных политических взглядов. Помню, как-то мы разговаривали с Даниилом Александровичем Граниным — он, как известно, большой демократ. И вот он вдруг сказал:

— Не могу понять, почему, но советский период — это был даже не серебряный, а золотой век поэзии! Ни одно время нигде не дало столько великих поэтов: Есенин, Маяковский, Пастернак, Мандельштам, Ахматова, Твардовский...

Перейти на страницу:

Похожие книги

1993. Расстрел «Белого дома»
1993. Расстрел «Белого дома»

Исполнилось 15 лет одной из самых страшных трагедий в новейшей истории России. 15 лет назад был расстрелян «Белый дом»…За минувшие годы о кровавом октябре 1993-го написаны целые библиотеки. Жаркие споры об истоках и причинах трагедии не стихают до сих пор. До сих пор сводят счеты люди, стоявшие по разные стороны баррикад, — те, кто защищал «Белый дом», и те, кто его расстреливал. Вспоминают, проклинают, оправдываются, лукавят, говорят об одном, намеренно умалчивают о другом… В этой разноголосице взаимоисключающих оценок и мнений тонут главные вопросы: на чьей стороне была тогда правда? кто поставил Россию на грань новой гражданской войны? считать ли октябрьские события «коммуно-фашистским мятежом», стихийным народным восстанием или заранее спланированной провокацией? можно ли было избежать кровопролития?Эта книга — ПЕРВОЕ ИСТОРИЧЕСКОЕ ИССЛЕДОВАНИЕ трагедии 1993 года. Изучив все доступные материалы, перепроверив показания участников и очевидцев, автор не только подробно, по часам и минутам, восстанавливает ход событий, но и дает глубокий анализ причин трагедии, вскрывает тайные пружины роковых решений и приходит к сенсационным выводам…

Александр Владимирович Островский

История / Образование и наука / Публицистика
Кафедра и трон. Переписка императора Александра I и профессора Г. Ф. Паррота
Кафедра и трон. Переписка императора Александра I и профессора Г. Ф. Паррота

Профессор физики Дерптского университета Георг Фридрих Паррот (1767–1852) вошел в историю не только как ученый, но и как собеседник и друг императора Александра I. Их переписка – редкий пример доверительной дружбы между самодержавным правителем и его подданным, искренне заинтересованным в прогрессивных изменениях в стране. Александр I в ответ на безграничную преданность доверял Парроту важные государственные тайны – например, делился своим намерением даровать России конституцию или обсуждал участь обвиненного в измене Сперанского. Книга историка А. Андреева впервые вводит в научный оборот сохранившиеся тексты свыше 200 писем, переведенных на русский язык, с подробными комментариями и аннотированными указателями. Публикация писем предваряется большим историческим исследованием, посвященным отношениям Александра I и Паррота, а также полной загадок судьбе их переписки, которая позволяет по-новому взглянуть на историю России начала XIX века. Андрей Андреев – доктор исторических наук, профессор кафедры истории России XIX века – начала XX века исторического факультета МГУ имени М. В. Ломоносова.

Андрей Юрьевич Андреев

Публицистика / Зарубежная образовательная литература / Образование и наука
Дальний остров
Дальний остров

Джонатан Франзен — популярный американский писатель, автор многочисленных книг и эссе. Его роман «Поправки» (2001) имел невероятный успех и завоевал национальную литературную премию «National Book Award» и награду «James Tait Black Memorial Prize». В 2002 году Франзен номинировался на Пулитцеровскую премию. Второй бестселлер Франзена «Свобода» (2011) критики почти единогласно провозгласили первым большим романом XXI века, достойным ответом литературы на вызов 11 сентября и возвращением надежды на то, что жанр романа не умер. Значительное место в творчестве писателя занимают также эссе и мемуары. В книге «Дальний остров» представлены очерки, опубликованные Франзеном в период 2002–2011 гг. Эти тексты — своего рода апология чтения, размышления автора о месте литературы среди ценностей современного общества, а также яркие воспоминания детства и юности.

Джонатан Франзен

Публицистика / Критика / Документальное