Читаем Человечество: вчера, сегодня, завтра полностью

В течение ста лет ученые переводят шумерские тексты, но они не обнаружили ни одного «заимствованного слова» и никаких следов предшествовавшей системы письма. Таким образом, приоритет Шумера в изобретении письменности очевиден. Ныне широко признано, что Шумер был первой передовой цивилизацией на Земле, и все единодушно согласны, что начало этой цивилизации следует отнести к 3800 году до нашей эры. Один из крупнейших экспертов но Шумеру профессор Сэмюел Ноа Крамер объездил весь свет, изучая шумерские письмена, копировал и переводил их. В своей книге «История начинается в Шумере» он перечислил 39 предметов, в которых шумеры были первооткрывателями. Помимо первой системы письменности, он включил в этот список колесо, первые школы, первый двухпалатный парламент, первых историков, первый «альманах земледельца» и т. д.

Ученые поражались богатству эпической литературы, многие образцы которой археологи откопали в Месопотамии. Это подвигло ученых на длительные целеустремленные и кропотливые поиски и собирание воедино текстов, от которых зачастую были найдены только отдельные фрагменты. Оригинальные шумерские тексты часто дополнялись более поздними аналогичными аккадскими версиями, благодаря чему удавалось полностью восстановить многие древние сказания. У ученых не оставалось ни тени сомнения, что греческие легенды о Зевсе, Олимпе и 12 богах древнегреческого пантеона зародились в Шумере.

У шумеров было общепризнано, что их цивилизация — это дар богов во плоти и крови, известных в многочисленных источниках как нефилим. Шумерское AN.UNNA.KI означает «те, кто пришел на Землю с небес». Нефилимы были богами с летающих кораблей. Отождествление богов с Солнцем, Луной и с видимыми планетами послужило для ученых основанием для того, чтобы считать богов из плоти и крови порождением примитивных верований. Классическим примером является та путаница, которая возникла в отношении поклонения богу Солнца в Древнем Египте и на Ближнем Востоке.

Согласно древнегреческой легенде, Гелиос — бог Солнца — ездит по небу на колеснице. Греки переименовали священный город Египта Леополис в честь Гелиоса, назвав его Гелиополис. На Ближнем Востоке они назвали тем же именем город Баальбек. Историки относят веру древних и священный характер этих городов на счет примитивных форм поклонения Гелиосу (Солнцу). Но давайте посмотрим повнимательней, откуда возникла эта легенда о Солнце — Гелиосе?

Оба города Гелиополиса служили важным обиталищем богов и оба ассоциировались с богом, который у аккадийцев был известен под именем Шамаш. В шумерских текстах его именуют UTU — так называли бога, который ведал местами, где находились «шемы» и «орлы». Слово «Шамаш», когда оно произносится как Шемеш, означает буквально «шем-огонь» и, таким образом, часто переводится как «он, который сияет, как Солнце». Шумерское название UTU означает — «сияющий». В то же время в месопотамских сказаниях UTU Шамаш изображается поднимающимся и пересекающим небосвод. Нетрудно представить себе, что рассказ об этих путешествиях по небу в дальнейшем исказился и трансформировался в картину ежедневного движения Солнца!

Отпив глоток чая, внимательно осмотрев притихший зал и машинально посмотрев на часы, Элфорд продолжал:

— Имена, семейные связи, полномочия и обязанности шумерских богов предстали перед нами со всеми будничными подробностями. Каждый крупный город в Шумере был связан с одним или двумя богами. Самым важным богам были посвящены храмы: Энки в Эриду, Ану в Уруке, Ниннар в Уре и Энлиль в Ниппуре. Те же самые имена или же их аккадские синонимы появлялись вновь и вновь в более поздних ассирийских и вавилонских городах.

Отца всех богов звали AN (Ану — по-аккадски), что означало «небо». Это имя сохранилось до сих пор в латиноанглийском слове «аннум». AN мало занимался непосредственно житейскими делами — он пребывал на небесах и лишь время от времени посещал Землю со своей супругой Анту.

У Ану было два сына, которые спустились на Землю. Хотя они: и были братьями, но иногда сражались между собой, как злейшие враги. Вначале первенец Энки овладел властью на Земле, но затем по распоряжению Ану его сменил второй сын — Энлиль. Энки был искусным инженером, главным ученым и величайшим благодетелем человечества. Он часто выступал на защиту людей на совете богов и именно он спас Ноя от Великого потопа. Шумеры считали, что Энки играл главную роль в создании человека как рабочей силы. В древних сказаниях описывается мятеж рядовых богов, протестовавших против лежавшего на них бремени тяжкого труда. Тогда Энки разрешил споры богов, предложив создать примитивное существо для работы, достаточно разумное, чтобы оно могло пользоваться орудиями и выполнять приказы.

Перейти на страницу:

Похожие книги

1993. Расстрел «Белого дома»
1993. Расстрел «Белого дома»

Исполнилось 15 лет одной из самых страшных трагедий в новейшей истории России. 15 лет назад был расстрелян «Белый дом»…За минувшие годы о кровавом октябре 1993-го написаны целые библиотеки. Жаркие споры об истоках и причинах трагедии не стихают до сих пор. До сих пор сводят счеты люди, стоявшие по разные стороны баррикад, — те, кто защищал «Белый дом», и те, кто его расстреливал. Вспоминают, проклинают, оправдываются, лукавят, говорят об одном, намеренно умалчивают о другом… В этой разноголосице взаимоисключающих оценок и мнений тонут главные вопросы: на чьей стороне была тогда правда? кто поставил Россию на грань новой гражданской войны? считать ли октябрьские события «коммуно-фашистским мятежом», стихийным народным восстанием или заранее спланированной провокацией? можно ли было избежать кровопролития?Эта книга — ПЕРВОЕ ИСТОРИЧЕСКОЕ ИССЛЕДОВАНИЕ трагедии 1993 года. Изучив все доступные материалы, перепроверив показания участников и очевидцев, автор не только подробно, по часам и минутам, восстанавливает ход событий, но и дает глубокий анализ причин трагедии, вскрывает тайные пружины роковых решений и приходит к сенсационным выводам…

Александр Владимирович Островский

История / Образование и наука / Публицистика
Кафедра и трон. Переписка императора Александра I и профессора Г. Ф. Паррота
Кафедра и трон. Переписка императора Александра I и профессора Г. Ф. Паррота

Профессор физики Дерптского университета Георг Фридрих Паррот (1767–1852) вошел в историю не только как ученый, но и как собеседник и друг императора Александра I. Их переписка – редкий пример доверительной дружбы между самодержавным правителем и его подданным, искренне заинтересованным в прогрессивных изменениях в стране. Александр I в ответ на безграничную преданность доверял Парроту важные государственные тайны – например, делился своим намерением даровать России конституцию или обсуждал участь обвиненного в измене Сперанского. Книга историка А. Андреева впервые вводит в научный оборот сохранившиеся тексты свыше 200 писем, переведенных на русский язык, с подробными комментариями и аннотированными указателями. Публикация писем предваряется большим историческим исследованием, посвященным отношениям Александра I и Паррота, а также полной загадок судьбе их переписки, которая позволяет по-новому взглянуть на историю России начала XIX века. Андрей Андреев – доктор исторических наук, профессор кафедры истории России XIX века – начала XX века исторического факультета МГУ имени М. В. Ломоносова.

Андрей Юрьевич Андреев

Публицистика / Зарубежная образовательная литература / Образование и наука
Дальний остров
Дальний остров

Джонатан Франзен — популярный американский писатель, автор многочисленных книг и эссе. Его роман «Поправки» (2001) имел невероятный успех и завоевал национальную литературную премию «National Book Award» и награду «James Tait Black Memorial Prize». В 2002 году Франзен номинировался на Пулитцеровскую премию. Второй бестселлер Франзена «Свобода» (2011) критики почти единогласно провозгласили первым большим романом XXI века, достойным ответом литературы на вызов 11 сентября и возвращением надежды на то, что жанр романа не умер. Значительное место в творчестве писателя занимают также эссе и мемуары. В книге «Дальний остров» представлены очерки, опубликованные Франзеном в период 2002–2011 гг. Эти тексты — своего рода апология чтения, размышления автора о месте литературы среди ценностей современного общества, а также яркие воспоминания детства и юности.

Джонатан Франзен

Публицистика / Критика / Документальное