Человек: 1. Теория большого надувательства

Весна в том году выдалась тёплая. Бывший бас-гитарист группы «Fink Ploy», бывший «сквиз», бывший волынщик при дворе Марритты Железной, бывший шут при короле Рооналде Весельчаке, бывший бунтовщик, революционер, искатель правды всех времён и народов, ныне лидер музыкальной банды под названием «Аммагамма» сидел в плетёном кресле-качалке на веранде своего дома и смотрел на море. Солнце, отражающееся в

ленивых волнах, слепило глаза. Реджинальд Мотерс, многократно менявший своё имя на новое в зависимости от имён прежних владельцев тел, с наслаждением пил крепкий чай с лимоном, размышляя о чём-то своём.

Ни с того, ни с сего с моря подул сильный ветер, и маленькая фиолетовая туча, невесть откуда взявшаяся, закрыла солнце. Закапал дождь, но тут же закончился. А перед взором Реджа предстало необычное зрелище. Две колоссальные радуги, переливаясь яркими красками спектра, висели в небе. Две радуги сразу! «Что-то я такого природного явления за все свои бесчисленные жизни не припомню. Может, это знак свыше? Предзнаменование? Наверное, не будет больше снега, а будет ранняя весна», – подумал он и улыбнулся.

Конец третьей части

Часть четвёртая Человек

Оранжевое солнце, оранжевое море,

Оранжевые пальмы, оранжевый салют,

Оранжевые люди в оранжевых одеждах

Оранжевые песни оранжево поют…

Песня «Оранжевый мир» из репертуара

группы «Аммагамма»

Ха! Я покажу этим собакам, какой я покойник!

Адольф Гитлер

Я царь, я раб, я червь, я бог!

Гавриил Державин

1

Мне так понравилось представление, что я пошёл на концерт и на следующий день, правда, билетов в кассе уже практически не было, и мне досталось место в самом последнем ряду. Однако Реджу я звонить не стал, не хотел его беспокоить из-за такого

пустяка, тем более, что я обладал способностью видеть очень далеко. Но всё равно с Реджем мне необходимо было встретиться, поскольку, во-первых, вопросов к нему накопилось предостаточно, а, во-вторых, я рассчитывал на то, что он не просто на них ответит, но, возможно, и поучаствует в расследовании. Посмотрев представление, я понял – такую вещь мог создать только человек, которого искренне не устраивает существующее положений вещей, человек переживающий, человек мучающийся. Похоже, он именно тот, за кого себя выдаёт. Похоже, это Реджинальд Мотерс и есть. Я решил дать ему отыграть последнее шоу турне – пусть его голова будет занята исключительно концертом —, а уж потом лезть к нему со своими заморочками.

Амфитеатр был забит до отказа. Когда я вошёл, освещение ещё горело, но пульсация сердца уже звучала на полную мощность. Монотонный ритм басового барабана создавал отличную иллюзию. До начала действа зритель-слушатель невольно включался в процесс. А потом невидимый режиссёр медленно потушил свет, и аудитория погрузилась в абсолютную темноту. Ни огонька, ни вспышки – лишь пульсация крови, идущая со всех

трехсот шестидесяти градусов. Зал притих – что будет дальше?

Затем раздался резкий, оглушающе-громкий взрыв на сцене, и сцена ожила, и синими жутковатыми щупальцами потянулись в небо лазеры, и грянула музыка, и в ослепительно белом пятне прожектора откуда-то из-под земли стал медленно выползать Редж, в военной форме, с нашивками на груди и на рукавах, с генеральской фуражкой на голове, в тёмных солнцезащитных очках, с гитарой-автоматом наперевес.

Толпа взревела. Толпа начала скандировать: «Аммагамма! Аммагамма!» А этот самый Аммагамма ухватился обеими руками за микрофонную стойку и начал петь первую песню. Я дал увеличение, приблизил к себе лицо Реджа. Я даже мог заглянуть ему в рот. Вот только в черепную коробку влезть не было никакой возможности. Да, постарел он, ничего не скажешь. Шевелюра поседела, складки изрезали лицо, да и двигаться по сцене он стал как-то тяжеловато. Годы берут своё. Единственно, что осталось прежним – ну почти не изменилось —, так это его голос. Он по-прежнему силён, по-прежнему энергичен, всё с теми же характерными придыханиями, такой же своеобразный и

неповторимый, такой же специфичный; правда, как не мог Редж брать высоких нот, так до сих пор и не научился.

Держась от него в отдалении: лично не встречаясь, а лишь слушая музыку, или иногда просматривая редко выпускавшееся видео, я всё время задавался вопросом, почему он взял себе этот псевдоним. Дело в том, что не только я, но и поклонники Аммагаммы, понятия не имели, что означает это странное слово. Ходили слухи, что вроде бы именно так на жаргоне гробокопателей называется сексуальный акт с мертвецом. Однако ни один репортёр музыкальных журналов так и не удосужился почему-то взять интервью у какого-нибудь гробокопателя, чтобы проверить данную версию. А сам Аммагамма отказывался