Человек без истории

Анри вскочил на ноги и в восторге ее поблагодарил, прибегнув для этого к французскому с примесью известных ему английских слов, перемежая эту тарабарщину искренними, громогласными «danke, danke». Бригитта Ланге от столь неумелых выражений признательности засмеялась и оставила его одного на пару с гроссбухом.

Анри записал все на клочке бумаги, сунул ее на самое дно кармана и решительным шагом отошел от стола. Проходя мимо рабочего места Бригитты, еще раз поблагодарил ее самым что ни на есть широким жестом, но задерживаться все же не стал. Она в ответ с видом феи из сказки сделала указательным пальцем в воздухе круг, будто благословляла героя.

Поворачивая голову, чтобы рвануть к выходу, Анри довольно прилично врезался в какого-то человека и тут же рассыпался в извинениях: «Пардон, вы в порядке? Простите! С вами все хорошо?» Тот, видимо слегка оглушенный, лишь стоял и ничего не говорил. Единственное, поправил на голове мягкую шляпу. На нем был габардиновый плащ, несколько ему великоватый, твидовый пиджак и фланелевые брюки: ни дать ни взять детектив образца 1930-х годов.

«Это еще что за чудила?» – подумал Анри, вновь переходя на бег.

Но не успел еще сделать и шагу, как незнакомец схватил его за рукав и по-французски спросил:

– Вы Анри Рей?

Тело молодого человека будто в момент лишилось всего содержимого. Его одновременно бросило в холод и жар, подогнулись колени. Рефлекторным движением, будто влекомый некоей внешней силой, он резко выдернул руку, как заправский спринтер ринулся к двери, слетел с крыльца, перепрыгивая через четыре ступени, приземлился на тротуаре и рванул прочь. А когда оглянулся, увидел незнакомца, который трусил за ним, задыхаясь и превозмогая муку. Добежав до первой же улочки, Анри свернул направо, потом сразу налево. Тупик. Черт! Вернувшись назад, он увидел на углу улицы типа в габардиновом плаще. Тот махнул ему рукой, но, казалось, был на последнем издыхании. Анри бросился в противоположную сторону, пять раз менял улицы, превращая свой маршрут в настоящий лабиринт, и таким образом выбежал на центральную площадь города недалеко от отеля. На секунду замер, сканируя взглядом окрестности. Типа в шляпе нигде не было. Пробежав немного еще, он укрылся в холле отеля, где Фенимор разглагольствовал перед Вито о парадоксальной красоте немецкого языка.

Судорожно хватая воздух и беспорядочно путаясь, Анри, почти такой же багровый и потный, как Маквей, сообщил им новости как хорошую, так и плохую.

Фенимор поднялся на ноги, принял позу хладнокровного генерала, прочистил горло и указал направление марша:

– Солдаты! Мои дорогие друзья! Скорость – вот наш союзник. Вито, беги за «Кадиллаком», встанешь за отелем. Если этот посланец власти проследил вас в мэрии, то адрес нашего постоялого двора ему тоже известен. Надо бежать, и как можно быстрее. Чтобы найти этого месье Мюллера, ваш пропуск к свободе. Либо он приютит вас и спасет, и тогда мы, посчитав миссию законченной, пожмем друг другу руки; либо мы не обнаружим его по этому старому мюнхенскому адресу и тогда отправимся на его поиски дальше, опять же вместе. Но отсюда нам прямо сейчас надо рвать когти. Я сейчас спущусь к администратору и улажу все связанные с выселением формальности. Вы, Анри, подниметесь наверх и соберете наши вещи. Встретимся у машины ровно через пять минут. Пять минут, вы меня поняли? Вперед!

Через шесть Вито уже заводил двигатель «Кадиллака».

Медленно, дабы не привлекать внимания, машина покатила по улице и через мгновение проехала мимо отеля. Человек в габардиновом плаще в этот момент как раз подошел к вращающейся двери. Вдруг увидел их, тут же ринулся к автомобилю, но Вито нажал на газ и оставил его позади. Оглянувшись, Анри увидел, что незнакомец как-то кособоко побежал за машиной, вскинув перед собой руки в отчаянном жесте рыбака, у которого на глазах в самый последний момент сорвалась рыба.

– Приехали… – прошептал Фенимор с таким видом, будто весь квартал был в курсе затеянного ими предприятия. – Вонештрассе, 92.

Улица располагалась на окраине Мюнхена в чистеньком жилом квартале, образованном очаровательными, натыканными бок о бок домиками с подстриженными лужайками. Подоконники всех окон украшали цветы. Не видя прежде подобной городской планировки, Анри был очарован царившими вокруг порядком и чистотой.

Припарковавшись напротив, они вышли из машины и позвонили. Дверь открыла преклонного возраста дама в платье в цветочек.

Взяв слово, Фенимор заговорил по-немецки. Анри понял только, что он представил ей друзей, махнув в их сторону рукой, и в промежутке между парой совершенно незнакомых фраз услышал слова «Франц Мюллер». Фенимор умолк. Старуха, слушая его, довольствовалась лишь тем, что кивала. Когда же пришел черед говорить ей, она бросилась с воодушевлением досадно вздымать к небу руки и жестикулировать ладонью с таким видом, будто пыталась сказать, что с тех пор утекло много воды, хотя поклясться Анри ни в чем бы не смог. В конце каждой ее фразы Фенимор с пониманием вставлял «Ja».