Человек без лица

Парень нажал на дверную ручку и вошёл внутрь. Комната ничем не поменялась с тех пор, как юный детектив покинул её ещё утром прошлого дня, когда отправился с друзьями на прогулку. О количестве прошедшего времени мальчик догадался только сейчас. Нельзя сказать, почему, но Гейб решил отпустить все канцелярские принадлежности, которые в правой руке. Чертежи, рисунки, блокнот и верный карандаш с грохотом упали на пол. Точнее, в урну, стоявшую прямо за дверью, однако парень этого не заметил. Всё, о чём он думал в данный момент, так это о кровати, чей край слегка выглядывал из-за угла основной части комнаты. Слегка покачиваясь, Гейб добрёл до постели.

Парень попытался сесть, но вместо этого нечаянно свалился на кровать, от чего та злобно заскрипела. Не обращая на скрип ровным счётом никакого внимания, Гейб повернулся на бок, засунул левую руку под подушку и принялся обдумывать свои дальнейшие действия в сложившейся ситуации. И, вероятно, это у него бы получилось, поскольку условия для мышления собрались самые подходящие. Никакой посторонний шум не раздражал слух юного детектива своей назойливостью. За окном изредка появлялись крошечные снежинки. Зачинавшийся рассвет не торопясь очищал небо от грязно-чёрной тьмы и теперь поливал сонно покачивавшиеся макушки деревьев сине-фиолетовой лазурью. Настенные часы являлись лучшим доказательством приближения нового дня. Царивший в комнате полумрак не давил на зрение, а просачивавшийся сквозь тонкие щели оконной рамы сквозняк нерешительно гладил правую кисть мальчика, оставляя на ней своё холодное, но бережное прикосновение, однако ни один из вышеуказанных предметов не мог заглушить одну единственную, маленькую вещь, которая и не давала покоя Гейбу. Ею был незначительный, но уже постепенно увеличивающийся ком в горле, что начинал давить всё сильнее и сильнее.

Как будто кто-то очень мелкий, сидящий глубоко в шее у Гейба решил надуть огромный воздушный шарик, так предусмотрительно прикрепив к нему множество острых иголок. Парень чувствовал, как этот шарик растёт, где-то над кадыком или позади него. В то же время, не то от боли, не то закономерно, но вскоре на глазах появились жгучие слёзы. Мальчик смахнул их, посчитав совершенно неподходящими для такого важного момента. Но не успел он убрать манжет рубашки от лица, как по краям век уже образовались новые солёные капли. Одна из них, особенно крупная, вытекла из уголка глаза и устремилась вниз по щеке и быстро впиталась наволочку подушки. Сердцебиение учащалось. Казалось, что в груди Гейба образовалась дыра, куда с чётко выверенным ритмом затягивало сердце, а вместе с ним и остальные внутренности. Внезапно руки, а затем колени и всё остальное тело поразила неконтролируемая дрожь. Юный детектив попытался совладать с собой, однако ничего не вышло. Нос заложило, и Гейбу приходилось дышать через рот. Парень пару раз шмыгнул носом. Попытки успокоиться терпели крах одна за другой, так что Гейб быстро осознал, что делать это теперь уже определённо поздно, а потому решил просто сдаться. Шарик в горле лопнул. Мальчик перевернулся на живот, уткнулся лицом в подушку и, наконец, разрыдался.

* * *

И вот в обеденном зале вновь воцарилась тишина. Правда, нельзя сказать, что вместе с этой тишиной наступило всеобщее спокойствие. Гости расселись как можно дальше друг от друга, никто не разговаривал, лишь друзья Гейба изредка обменивались взглядами, сообщая что-то понятное исключительно им самим. Иногда среди этих взглядов мелькал и тот, что принадлежал Фрэнку.

Уоллис-младший всё искал повод, как бы ему отомстить Хёлле и Эрне за драку и оскорбление и, вскоре, нашёл его. На столе, за которым ещё недавно сидели обидчики, которые теперь благополучно перебрались к камину, лежала слегка помятая пачка сигарет. Именно тех, что Эрне оставил там ещё до начала допроса и убийства Мартина.

Перед тем, как приступить к реализации новой пакости, Фрэнк решил осмотреться по сторонам, дабы удостовериться в отсутствии нежелательных угроз. Убедившись в своей безопасности, мальчик встал, подошёл к столу, где лежали сигареты, взял пачку, открыл её и начал вынимать одну сигарету.

–Эй! Какого чёрта!– возмутился Эрне.– А ну положи, где взял!

–С чего вдруг?– Уоллис-младший даже не посмотрел в сторону Эрне.

–С того, что это, вообще-то, мои сигареты! Я за них деньги заплатил! И твоего участия в этом что-то не припоминаю!

–Нет, но у тебя есть должок. И ты должен лично мне,– Фрэнк потёр левой рукой шею.

–Ты совсем охренел?!

–Так, а ну-ка успокоились!– грозно обратился к мальчикам мистер Спенсер.– Вы оба мне уже изрядно поднадоели!

–А вы не вмешивайтесь, куда вас не просят,– спокойно ответил Фрэнк и, наконец, достал сигарету, после чего отбросил пачку в сторону. Парень порылся в карманах,– Хм, а вот про зажигалку я забыл. Ну да ладно. И без неё обойдусь.

В этот момент в зал зашёл Вильям. Наверное, лакей хотел сделать очередное объявление о вызове на допрос ещё одного гостя, однако Аарон его перебил.

–Господи, Вильям, прошу вас, уберите этого мальца с моих глаз! Я больше не вынесу его выходок!