Человек безумный. На грани сознания

Если классическая шизофрения являет себя как болезнь дизъюнкции, то эпилепсия – это болезнь гиперконъюнкции. Возможно, между этими двумя крайностями содержатся все прочие психические заболевания, стройной классификации которых, между прочим, до сих пор нет. Когда я изложил все это Н. П. Бехтеревой, она сказала: «Мне нравится сама идея до тех пор, когда вы начинаете конкретизировать». Прислушавшись к критике, с тех пор только общую идею и излагаю.

Не случайно все эпилептики отмечают краткий миг невероятного просветления и счастья непосредственно перед судорогами. После них – состояние усталого удовлетворения, как после страстного соития (широко известны «клинические» признания Достоевского). Если объяснить это экстатическим «слиянием» двух Я, то феномен просветления, счастья, удовлетворения объясним. На этом направлении мышления получает объяснение также статистика эпилепсии среди выдающихся людей. Это одна из «царских» болезней, поражающая незаурядных людей чаще, чем дюжинных. Возможное объяснение данного феномена таково: целеустремленность, постоянная мобилизация всех резервов мозга, провоцирует гиперконъюнкцию, нарушение нормального дистанцирования двух Я.

Все-таки не удержусь от комментариев. Приступ эпилепсии, на мой взгляд, – это внутренняя страстная любовь-борьба двух Я в мозге, когда тело трясет подобно тому, как трясет автомобиль с любовниками.

Многоликость шизофрении настолько непостижима, что французская школа психиатрии вообще отказалась от нозологического подхода в психиатрии. Там возобладал синдромологический подход к диагностике и лечению. В настоящее время синдромологическое направление является преобладающим в мире. Психиатры считают, что доискиваться до нозологии и ставить диагнозы «шизофрения», «паранойя», «олигофрения», – эта деятельность имеет не больше смысла, чем поиск имен дьявола средневековыми экзорцистами (экзорцистам перед изгнанием беса из человека обязательно надо было узнать его имя).

«Эпилепсию» ставят по внешним проявлениям, слишком характерным, но с ней тоже не все ясно: под эпилепсию может маскироваться «ее иное» – шизофрения.

Даже если нозологический диагноз и ставится, современные врачи все равно лечат синдромы, т. е. такие симптомокомплексы, которые образуют устойчивую клиническую единицу. Поэтому статистика в психиатрии имеет весьма относительное значение. Синдромы учесть возможно, а вот нозологические формы – те самые «имена дьявола» – ускользают. Дьявол один, он только является в разных обличьях. В качестве подтверждения можно привести недавнюю монографию Т. Кроу, где автор выражает скепсис по поводу возможности «правильно поставить диагноз», несмотря на «максимальную полноту обследований» (Crow, 1997. P. 128). И еще: «Психиатрия знает только совокупность симптомов, происхождение их знает приблизительно, а механизма не знает совсем» (Гризингер, цит. по: Чорный, 2004. С. 9).

«Из-за того, что шизофрения многолика и носители этой болезни не похожи друг на друга, многие психиатры стремятся более жестко определить ее границы, выделяя ядерные (истинные) формы этой болезни и отличая их от других форм, весьма условно относимых к шизофрении. Другие психиатры, напротив, расширяют границы этой болезни, относя к шизофрении все случаи нервно-психической патологии (выделено мной. – В.Т.)… проблема эта очень сложная, малоизученная и противоречивая, как и все проблемы, находящиеся на стыке биологического и социального в человеке» (Буянов, 1986. С. 44).

Шизофрения – это все. Шизофрения находится на стыке биологического и социального в человеке, что не только подтверждает идею Кречмера о филогенетическом происхождении шизофрении, но и развивает ее. Т. е. шизофрения берет начало в тех временах, когда формировался человек. Все случаи эндогенной патологии могут быть разнообразными проявлениями одной болезни – шизофрении.

Психика пресапиенсов, которых я выделил бы в особый род «человек безумный», была многолика, как шизофрения. Разборка двух Я внутри одной головы в худшем случае приводила к гибели носителя такого сознания, в лучшем – оканчивалась очередной маленькой победой кого-то одного, которая наследственно закреплялась (напомню, что шизофрения тоже часто передается по наследству). В конце концов сформировалось хрупкое единство, основанное на частичном разделении функций при доминировании одного полушария. Единство настолько хрупкое, что Я постоянно требует от не-Я сигналов, подтверждающих подчинение. Это и есть внутренний перенос личности, в который вмешивается и который нарушает гипнотизер. Кого он вызывает из собственного подсознания человека, отождествляя себя с этим гомункулусом? Их, этих гомункулусов, на самом деле много в психике человека. Когда разделение пошло, пошло дробление, начались зеркальные отражения, самообман и обман друг друга.

Пресапиенс, как Homo asapiens