Человек безумный. На грани сознания

Через мифологию у нас есть возможность провести параллели с филогенезом. К примеру, у верховной богини синтоистского пантеона Аматерасу был младший брат, ставший ей мужем, от которого она родила детей. Этот персонаж, Сусаноо, находился с сестрой-женой, старшей по положению, в неоднозначных отношениях и устраивал сцены, подобные тем, которые Робер устраивал Лефор. Однажды он, решив, что победил Аматерасу, испражнился в месте для приема пищи и разбросал свои фекалии. Аматерасу попыталась объяснить такое поведение брата-мужа хмельным состоянием, но он не успокоился. Он содрал кожу с живого жеребца и бросил труп в помещение. Аматерасу, испугавшись, убежала в пещеру, на всей Земле наступила тьма, т. к. она являлась богиней солнца. Другие боги выманили ее из укрытия зеркалом, а Сусаноо изгнали. В данном мифе мы видим проявления шизофренического первобытного мышления, которое наблюдается и у несчастного мальчика.

Психоаналитик добивалась узнать, что Робер вкладывал в слово «Волк», и добилась. Она избегает подробностей, обтекаемо говорит, что все произошло, «когда мне пришлось обмануть его надежды». Вполне возможно, что была устроена терапевтическая провокация. Обман ожиданий мог заключаться, например, в следующем: всегда добрая Розин неожиданно стала «злой» – например, дала пощечину.

Робер «подбежал к окну, открыл его и закричал: «Волк! Волк!» – и, увидев свое изображение на стекле, ударил его с криком: «Волк! Волк!» Таким образом, Робер представился – он был «Волк!».

Таким образом, сознание мальчика базировалось на отождествлении части себя с волком, – классический пример шизофренической диссоциации мышления. Еще одно расщепление заключалось в отождествлении своих выделений с собственным телом. Это ярко продемонстрировал обряд умилоствления незнакомца, а также попытки поймать свое «пи-пи», что Робер делал, «будучи убежден, что он сам исчезает» при опорожнении горшка с его мочой.

Последующее лечение заключалось в переносе Волка на психоаналитика, а также в тренингах, направленных на то, чтобы мальчик перестал считать свои выделения частью самого себя. Оказалось, что это взаимосвязано.

«В следующей фазе уже я стала «Волк», – рассказывает психоаналитик. – Он воспользовался тем минимумом построения, которое ему удалось осуществить, чтобы спроецировать на меня все зло, испытанное им, и чтобы в некотором роде обрести память. Таким образом, он постепенно становился агрессивным, что оказывалось для него трагичным. Подталкиваемый прошлым, он должен был быть агрессивен со мной, и, однако, в то же время в настоящем я была тем, в чем он нуждался… Когда он был агрессивен со мной, он пытался себя разрушить. Он представлял себя бутылочкой и старался разбить ее. Я вытаскивала ее у него из рук, поскольку он не был в состоянии перенести ее разрушение… Он начинал кричать: «Волк!» – брал колыбельку и ванночку и выбрасывал их в окно. Он поворачивался ко мне и с яростью заставлял меня глотать грязную воду, крича при этом: «Волк! Волк!..»

Не могу не остановиться в ходе изложения драмы лечения несчастного мальчика, чтобы поклониться этой женщине, Розин Лефор, которая глотала грязную воду по требованию больного и во имя его спасения. Насколько такое поведение врача отличается от лечения в клиниках, где сразу делают укол и привязывают! А ведь настоящее лечение психически больных людей – это самопожертвование.

«Как-то вечером он увидел, как я выхожу из учреждения, – пишет Лефор далее. – На следующий день он отреагировал на увиденное, хотя раньше, замечая, как я ухожу, он не был способен выразить свои эмоции, которые он мог при этом ощущать. В тот день он сделал «пи-пи» на меня в состоянии большой агрессивности и тревоги. Данная сцена была лишь прелюдией к финальной сцене, в результате которой он окончательно приписал мне все пережитое зло и окончательно спроецировал на меня «Волк!»… Я была вынуждена проглотить бутылочку грязной воды и получила агрессивное «пи-пи». Итак, я была «Волк». В один из сеансов Робер отделался от него, закрыв меня в туалете, затем один вернулся в комнату, где мы работали, забрался в пустую постель и начал стонать. Он не мог меня позвать, и, однако, ему было нужно, чтобы я вернулась, поскольку я была постоянным человеком. Я вернулась. Робер лежал взволнованный, его большой палец находился в двух сантиметрах ото рта. И впервые на сеансе он протянул ко мне руки и позволил себя утешить. Начиная с этой сцены, по словам работников учреждения, поведение мальчика полностью изменилось. У меня осталось впечатление, что он изгнал «Волк!». С этого момента он больше не говорил о нем и смог перейти к следующей фазе – к внутриутробной регрессии, т. е. к построению своего тела, ego-body, чего он не мог осуществить раньше».

После того как Робер избавился от Волка в себе, стала возможна психоаналитическая терапия внутриутробной регрессии, когда тело будто образуется заново, как в материнской утробе. Понятно, что построение человеческого тела было невозможно, пока в Робере был Волк.