Человек, Бог и бессмертие. Размышления о развитии человечества

Двухклассовая матрилинейная система, которая преобладает также в Южной Меланезии (острова Банкс и Северные Новые Гебриды), позволяет мужчине жениться на своей теще, поскольку она обязательно принадлежит к тому же экзогамному классу, что и его жена; но обычай строго запрещает такие браки. То есть им не только нельзя вступать в брак, но обычно также нельзя поддерживать обычные социальные отношения друг с другом. На островах Банкс эти правила избегания и сдержанного общения чрезвычайно строгие и детализированные. Мужчина не приближается к матери своей жены, а она не приближается к нему. Если эти двое случайно встретятся на тропинке, женщина сойдет с нее и будет стоять, повернувшись к нему спиной, пока он не пройдет мимо, или же он отойдет с дороги, если это будет удобнее. На острове Вануа-Лава мужчина даже не пошел бы вслед за своей тещей по песку, пока прилив не смыл бы ее следы.

То, что все подобные обычаи взаимного избегания между мужчиной и матерью его жены возникли из инстинктивного чувства, что они не должны вступать в брак друг с другом, хотя классовая система не воспрещала им этого, как мы уже видели, соответствует точке зрения Хоуитта, и это, безусловно, наиболее основательное объяснение обычая из всех, до сих пор выдвинутых. Что касается жителей островов Банкс и северной части Новых Гебридских островов, эта точка зрения подтверждается параллельными правилами избегания, которые там соблюдаются, с одной стороны, между матерью и ее сыновьями, а с другой стороны, между братьями и сестрами. На одном из островов Новых Гебрид, когда мальчик достигает определенного возраста, он больше не живет дома, но поселяется в общем доме (гамали), где теперь ему положено всегда ночевать и питаться. «Теперь начинается его отстраненная, строгая сдержанность в общении с сестрами и матерью. Это проявляется в полную силу по отношению к сестрам: он не должен использовать в качестве нарицательного слово, которое является именем или составляет часть имени любой из них, и они так же тщательно избегают упоминания его имени. Он может пойти в дом своего отца попросить еды, но если его сестра дома, он должен уйти до того, как поест; если сестры там нет, он может сесть у двери и поесть. Если брат и сестра случайно встречаются на тропинке, сестра убегает или прячется. Если мальчик, идя по песку, видит следы сестриных ног, он не должен идти по ним, так же и она не должна ходить по его следам. Это взаимное избегание начинается, когда мальчик начинает носить одежду, а девочка получает татуировки. Разделение между мальчиками и девочками, без которого школа не может существовать, существует не для того, чтобы разделять полы вообще, а для того, чтобы разделять братьев и сестер. Это избегание продолжается на протяжении всей жизни. Сдержанность между сыном и матерью возрастает по мере того, как мальчик взрослеет, и гораздо больше с ее стороны, чем с его. Он идет к дому и просит поесть; мать выносит еду, но не вручает ее ему, а ставит на стол, чтобы он взял сам. Если она приглашает его, то обращается к нему во множественном числе, более отстраненно; “подойдите”, – говорит она, mim vanai, не “подойди”. Если они разговаривают, она садится немного поодаль и отворачивается, потому что стесняется своего взрослого сына. Смысл всего этого очевиден».