Читаем Человек дождя полностью

      - Что я тут делаю, сэр Вист, и почему мой меч валяется на полу, я что кого то зарубил? Ни чего не помню. Помню я зашел на кухню, освежиться, там я встретил, не помню кого, он налил мне холодного напитка, а потом я ничего не помню.

       - Нет, нет, сэр Бек, - поспешил успокоить его я, - Вы никого не зарубили, просто переступая через порог вы зацепились то ли за дверь, то ли за косяк и упали, а ваш меч выскочил из ножен, упал и несколько раз подпрыгнул. Видите следы на плитках. Хороший меч, тяжелый, настоящего мужчины меч. Было видно, что ни умом, ни интеллектом особо барон не был наделен.


      - А вы кто такой?

      - Я граф Фер, приглашен на малый прием к императору. Вы тоже приглашены?

      - Вот ещё, что мне тут делать?

       Сэр Вист улыбнулся мне и развел руками:- Император любит сэра Бека и многое ему прощает. Сэр Бек, мне кажется, что я слышу голос вашей жены, она завет вас. Сэр Бек встряхнулся как собака после купания, подхватил свой меч и бегом направился в сад.

      На шум и лязг в аудиенц- зале стали заглядывать любопытные, некоторые оставались, некоторые выходили. Я дела вид, что внимательно разглядываю драпировку стен и гобелены, а сам внимательно наблюдал за входящими в зал. Я не стал включать свои чувства и надеялся, что тот, кто натравил барона Бек на меня, как нибудь себя выдаст. Но, увы.


      Зал потихоньку заполнялся, причем кроме нас за чертой осталось ещё несколько человек, остальные прошли ближе к центру. Потом, к нам, простым, довалилось ещё с десяток приглашенных и стало многолюдно и даже немного тесновато. Наконец сэр Вист громко произнес:

       - Его императорское величество, августейший Гюрген. В зал вошел, вернее почти вбежал небольшого роста, немного полноватый, с хитринкой в лице немолодой мужчина. В отличии от моих ожиданий, он был одет достаточно просто, без пышности и того количества драгоценностей, что висели связками на некоторых его приближенных. Наши "простые" ринулись к дверям, стремясь попасть на глаза императору, или как нибудь привлечь его внимание к себе. Только мы с Лесли спокойно остались стоять у стены, ожидая дальнейшего развития событий. Пробежав с десяток шагов Гюрген внезапно остановился, увидел нас с Лесли стоящих в стороне и сам подошел к нам. Это вызвало шок у его окружения.


      Кивнув мне как старому знакомому (а я ведь видел его на обеде у герцога Вольт), он произнес:

       - Граф, поумерьте свой пыл, некоторые надутые индюки из моей свиты не знают, что вы посвященный воин Великой, и что белая ваша повязка, это знак посвящения. Десяток храмовых Бога Морей и пятерка наемников моего дяди,- многовато для неполного часа, что вы провели в моем саду. Сегодня не убивайте больше никого граф.

      - Я постараюсь ваше императорское высочество, - с поклоном ответил я.

      - И ещё граф, вы с бароном сегодня будете сидеть рядом со мной,- в свите послышались изумленные голоса, - и я разрешаю вам , зная ваш прекрасный аппетит и аппетит вашего наставника, принимать пищу вместе со мной.

      Гул усилился. - А потом я с удовольствием послушаю рассказ о ваших приключениях, -и тихо добавил,- ещё раз.


      Официальная часть малого приема закончилась довольно быстро, император самолично рассмотрел несколько прошений, касающихся выделения участков на морском побережье для строительства загородных домов. Как я понял, все побережье и все бухты - собственность короны и по закону земля не может быть ни подарена, ни передана в личное пользование "на вечно", а только вот так, на определенный срок, который может продляться сколько угодно. Вокруг нас с Лесли образовалась пустота, придворные и знать не знали как себя вести с нами. С одной стороны мы удостоились высокой чести сидеть рядом с императором и, неслыханная привилегия, есть вместе с ним, а с другой стороны, император не пригласил нас приблизиться к малому трону , и казалось забыл о нас .


      Наконец то сэр Вист пригласил всех гостей в зал, для пира. Первым прошел император, за ним его свита, а в самом конце простые приглашенные. Видя, что никто не предлагает нам следовать к столу императора, что бы сесть рядом с ним, мы с Лесли расположились на тех местах, где лежали салфетки с нашими именами. Дождались когда император сядет и сами опустились в довольно удобные стулья с подлокотниками. Удобными для сидения, но крайне не удобными для движения. Хорошо, что у меня Огонек за спиной. Некоторые отстегивали мечи и ставили их рядом, некоторые размещали их между ног. Лесли, который не собирался ни есть, ни пить за столом, просто отодвинулся от него подальше, чтобы удобно было вскакивать. Слуги разносили кушанья и кувшины с вином. От вина мы отказались сразу, а блюда я выбирал только те, из которых уже себе наложили несколько человек, но есть не собирался. Все ждали, когда император закончит трапезу, что бы успеть до того момента, когда он встанет из за стола, перехватить несколько кусков. Наиболее опытные царедворцы, по всей видимости, так же как и мы, плотно поели дома и теперь просто сидели и ждали окончания церемонии ужина.


      - Не желаете ли вина?- раздался у меня над ухом знакомый голос.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Юрий Олеша и Всеволод Мейерхольд в работе над спектаклем «Список благодеяний»
Юрий Олеша и Всеволод Мейерхольд в работе над спектаклем «Список благодеяний»

Работа над пьесой и спектаклем «Список благодеяний» Ю. Олеши и Вс. Мейерхольда пришлась на годы «великого перелома» (1929–1931). В книге рассказана история замысла Олеши и многочисленные цензурные приключения вещи, в результате которых смысл пьесы существенно изменился. Важнейшую часть книги составляют обнаруженные в архиве Олеши черновые варианты и ранняя редакция «Списка» (первоначально «Исповедь»), а также уникальные материалы архива Мейерхольда, дающие возможность оценить новаторство его режиссерской технологии. Публикуются также стенограммы общественных диспутов вокруг «Списка благодеяний», накал которых сравним со спорами в связи с «Днями Турбиных» М. А. Булгакова во МХАТе. Совместная работа двух замечательных художников позволяет автору коснуться ряда центральных мировоззренческих вопросов российской интеллигенции на рубеже эпох.

Виолетта Владимировна Гудкова

Драматургия / Критика / Научная литература / Стихи и поэзия / Документальное