Читаем Человек— гармония— природа полностью

Относительно перспектив обретения гармонии человека и природы следует заметить, что развитие, как подтверждает современная наука, идет не только по жестким законам детерминистского типа. На определенных этапах развития системы ее внутренняя перестройка под влиянием внешних факторов может создавать состояние объективной неопределенности, когда невозможно точно предсказать, в каком направлении пойдет развитие системы дальше, хотя можно наметить определенные варианты. На наш взгляд, система «человек — природная среда» сейчас находится именно в этой точке. Подтверждением этому служит то обстоятельство, что современная экологическая ситуация характеризуется неустойчивостью, что дает основания говорить об экологическом кризисе. Заметим при этом, что поскольку система «человек — природная среда» находится сейчас в переломном пункте своего развития, гармонизация предстает не как жестко детерминированное предсказание исполнения определенного закона, а как один из возможных проектов будущего. Объективные социальные и природные основания для реализации данного варианта имеются. Поэтому гармонизация не просто ценностная установка; она имеет вполне реальное значение для определения путей экологического развития и будущего человеческой цивилизации.

Перейдем к вопросу о необходимости гармонизации взаимоотношений человека и природы. Таковая порой отрицается исходя из представлений о гармонии как о чем-то неподвижно-безжизненном и утерявшем потенции развития.

Иногда спрашивают: зачем нужна гармония, опасаясь, что человек, достигнув ее, перестанет совершенствоваться. Один из героев романа Г. Уэллса «Машина времени» утверждал: «Существо, которое живет в совершенной гармонии с окружающими условиями, превращается в простую машину». Но такая абсолютная гармония без противоречий может быть только в фантастических произведениях. В действительности же утверждение гармонии требует постоянных напряженных усилий, а не сваливается с неба, требует борьбы (при этом важно всегда помнить о цели борьбы, чтобы она не стала самоцелью). Гармония — не некое статичное состояние, а процесс взаимного согласованного развития, или, пользуясь научной терминологией, коэволюции, причем в процессе этого развития согласованность увеличивается.

В отличие от единства человека и природы гармония — не данность и нечто легко достижимое, а идеал, к которому можно, как к горизонту, бесконечно приближаться (аналогично бесконечному пути познания). Гармонизация как стремление к гармонии представляет собой ценностную перспективу, норму поведения, которая реализуется в определенных социальных и гносеологических обстоятельствах.

Следует учитывать исторически ограниченный характер самого этого понятия, поскольку фундаментальность противоречия между человеком и природой не дает возможности достичь некоего абсолютного и неизменного идеала гармонии между ними. Единство человека и природы не исключает в силу своей диалектичности драматических моментов, обусловленных онтологическими, гносеологическими и социальными причинами. Это предупреждает об иллюзорности надежд на окончательную «победу» над природой или на установление абсолютной вечной гармонии между человеком и природой. На каждой стадии взаимоотношений человека и природы существуют определенные противоречия между этими двумя компонентами единой системы; имеются и предпосылки для их разрешения.

Вряд ли правильно, исходя из того, что взаимоотношения человека с природой носят характер противоречивого единства, говорить о невозможности гармонии с природой. Относительная гармония возможна, и к ней надо стремиться. Можно говорить о несоответствии биогеологических, биосферных, с одной стороны, и антропосоциальных ритмов времени — с другой и т. п., однако это не препятствует стремлению к тому, чтобы, скажем, эти ритмы были сгармонизированы. В противном случае обострение противоречий приведет к катастрофе. Путь к гармонии, таким образом, определяется желанием жить благополучно и достойно.

Абсолютной гармонии человека с природой препятствует фундаментальный характер диалектического противоречия между этими двумя частями единой системы. Человек обречен на борьбу с природной средой и одновременно с самим собой. Тем не менее в процессе борьбы, понимаемой в качестве способа саморазвития природы и человека, возможно установление на каждом этапе взаимоотношений общества и природы более или менее гармоничного соответствия социальных и экологических целей и потребностей.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Идея истории
Идея истории

Как продукты воображения, работы историка и романиста нисколько не отличаются. В чём они различаются, так это в том, что картина, созданная историком, имеет в виду быть истинной.(Р. Дж. Коллингвуд)Существующая ныне история зародилась почти четыре тысячи лет назад в Западной Азии и Европе. Как это произошло? Каковы стадии формирования того, что мы называем историей? В чем суть исторического познания, чему оно служит? На эти и другие вопросы предлагает свои ответы крупнейший британский философ, историк и археолог Робин Джордж Коллингвуд (1889—1943) в знаменитом исследовании «Идея истории» (The Idea of History).Коллингвуд обосновывает свою философскую позицию тем, что, в отличие от естествознания, описывающего в форме законов природы внешнюю сторону событий, историк всегда имеет дело с человеческим действием, для адекватного понимания которого необходимо понять мысль исторического деятеля, совершившего данное действие. «Исторический процесс сам по себе есть процесс мысли, и он существует лишь в той мере, в какой сознание, участвующее в нём, осознаёт себя его частью». Содержание I—IV-й частей работы посвящено историографии философского осмысления истории. Причём, помимо классических трудов историков и философов прошлого, автор подробно разбирает в IV-й части взгляды на философию истории современных ему мыслителей Англии, Германии, Франции и Италии. В V-й части — «Эпилегомены» — он предлагает собственное исследование проблем исторической науки (роли воображения и доказательства, предмета истории, истории и свободы, применимости понятия прогресса к истории).Согласно концепции Коллингвуда, опиравшегося на идеи Гегеля, истина не открывается сразу и целиком, а вырабатывается постепенно, созревает во времени и развивается, так что противоположность истины и заблуждения становится относительной. Новое воззрение не отбрасывает старое, как негодный хлам, а сохраняет в старом все жизнеспособное, продолжая тем самым его бытие в ином контексте и в изменившихся условиях. То, что отживает и отбрасывается в ходе исторического развития, составляет заблуждение прошлого, а то, что сохраняется в настоящем, образует его (прошлого) истину. Но и сегодняшняя истина подвластна общему закону развития, ей тоже суждено претерпеть в будущем беспощадную ревизию, многое утратить и возродиться в сильно изменённом, чтоб не сказать неузнаваемом, виде. Философия призвана резюмировать ход исторического процесса, систематизировать и объединять ранее обнаружившиеся точки зрения во все более богатую и гармоническую картину мира. Специфика истории по Коллингвуду заключается в парадоксальном слиянии свойств искусства и науки, образующем «нечто третье» — историческое сознание как особую «самодовлеющую, самоопределющуюся и самообосновывающую форму мысли».

Р Дж Коллингвуд , Роберт Джордж Коллингвуд , Робин Джордж Коллингвуд , Ю. А. Асеев

Биографии и Мемуары / История / Философия / Образование и наука / Документальное
Иисус Неизвестный
Иисус Неизвестный

Дмитрий Мережковский вошел в литературу как поэт и переводчик, пробовал себя как критик и драматург, огромную популярность снискали его трилогия «Христос и Антихрист», исследования «Лев Толстой и Достоевский» и «Гоголь и черт» (1906). Но всю жизнь он находился в поисках той окончательной формы, в которую можно было бы облечь собственные философские идеи. Мережковский был убежден, что Евангелие не было правильно прочитано и Иисус не был понят, что за Ветхим и Новым Заветом человечество ждет Третий Завет, Царство Духа. Он искал в мировой и русской истории, творчестве русских писателей подтверждение тому, что это новое Царство грядет, что будущее подает нынешнему свои знаки о будущем Конце и преображении. И если взглянуть на творческий путь писателя, видно, что он весь устремлен к книге «Иисус Неизвестный», должен был ею завершиться, стать той вершиной, к которой он шел долго и упорно.

Дмитрий Сергеевич Мережковский

Философия / Религия, религиозная литература / Религия / Эзотерика / Образование и наука
Критика политической философии: Избранные эссе
Критика политической философии: Избранные эссе

В книге собраны статьи по актуальным вопросам политической теории, которые находятся в центре дискуссий отечественных и зарубежных философов и обществоведов. Автор книги предпринимает попытку переосмысления таких категорий политической философии, как гражданское общество, цивилизация, политическое насилие, революция, национализм. В историко-философских статьях сборника исследуются генезис и пути развития основных идейных течений современности, прежде всего – либерализма. Особое место занимает цикл эссе, посвященных теоретическим проблемам морали и моральному измерению политической жизни.Книга имеет полемический характер и предназначена всем, кто стремится понять политику как нечто более возвышенное и трагическое, чем пиар, политтехнологии и, по выражению Гарольда Лассвелла, определение того, «кто получит что, когда и как».

Борис Гурьевич Капустин

Политика / Философия / Образование и наука