– Всё, пришли, – он остановился и кивнул головой, указывая
ей на пространство перед ними. – Теперьсмотри сама.Она посмотрела – и увидела. А, увидев, остолбенела. Небольшая
поляна в пологой части склона, что открылась её взору, со всех сторон была зажата буйной растительностью, затруднявшейпроход. Однако этоне помешало ей сразуобнаружить чудо – цветы, которые теперьуже невозможно было спутать ни с какими другими. Поляна эта,почти ровная и ничем не заросшая, кроме мелкой, потускневшей от жары травы, выглядела так,словно её целиком вырезали из страницыдетской сказки, оживили и, бережно перенеся в этугористую местность,врастили в живую природу. Так не должно было быть, но так было.Белые звездочки эдельвейсов, распахнутые настежь, призывно торчали тут и там, заполняя собой всё пространство. Их было много, так много,
что букет, который можно было из них собрать, не унёс бы на своих плечах никакой сказочный богатырь.– Давай мы не станем их рвать, – прошептала
она, – они слишком прекрасны, чтобы воттак просто взять и умереть в один час. Мы простона них посмотрим, и всё. Этосамо по себе будетвосхитительно, потом я будуэто вспоминать. Онибудут жить дальше,а я – помнить, что ониживые, ладно? – Онаобернулась к нему: – Спасиботебе, любимый, я оценила, правда.– Не
настолько я романтик, милая, – отозвался он, – у меня есть ещёпожелания чисто практического свойства, – и снова коснулся мизинцем кончика своегоноса. Она вопросительно посмотрела на него, однако он не далей спросить, опередил, сказал сам: – Вот на этой полянеты меня закопаешь… – И глянул ейв глаза, внимательнои серьёзно. – Договорились?– В каком смысле? – искренне не поняла она. – Кого закопать, кто закопает?