Человек из Оркестра

И тут он увидел незастегнутый напрочь гульфик, и торчащие, красным в цветочек клинышком, его трусы. Лев Антонович не веря своим глазам в испуге быстро прокрутил светскую хронику всего сегодняшнего дня. И обмер, и весь покрылся липкой испариной. Он мысленно отследил весь свой маршрут и схватился за кудрявую свою голову. И надо же, никто за весь день не сказал ему об этой неловкости. Не намекнули даже. Он и проходил с этим позорным клочком в цветочек по всем инстанциям нужных ему людей.

Он зло дернул молнию, застегнул штаны и пошел к секретарю.

— Почему не сказали? Даже не намекнули?

Ксюша растерянно хлопала глупыми ресницами.

— Я думала, что это вы в знак протеста, — лепетала она.

Лев Антонович ринулся в коллектив, к самому старому своему приятелю.

— Ты почему не сказал? Не узрел? — тихо поинтересовался он.

— Узрел! Но я думал, что это в знак протеста.

Лев Антонович был вне себя от этой глупости. Но потом он сел на стул, спокойно подумал о случившемся, и вдруг понял, почему там, в верхнем кабинете, ему подписали все бумаги согласием. Она тоже, наверное, узрела в красном флажке, торчащем из штанов, какой-то протест. Или это зрелище вызвало неловкость у начальницы. И все таки, Лев Антонович был склонен думать, что и наверху увидели в этом случае форму наглого его протеста.

Тут за ним приехала жена. И, выходя с работы и садясь в машину, Лев Антонович решил сегодняшний конфуз взять на заметку.

«Протест — так протест», — хмыкнул он, сильно довольный таким поворотом конфуза в свою пользу.

«Надо будет над этим подумать», — призвал он себя. И уехал на очередное телевизионное шоу.

Боялся он только одного, что жена не одобрит такой способ протеста. Она была у него традиционно-ценностной женщиной. Лев Антонович был неглуп в молодости. Знал, кого выбирал.

Синяя тетрадь,

28 декабря 2020

Круговерть

Она боялась по утрам его ухода из дома. Перед тем, как захлопнуть за собой дверь, он, будучи в постоянном утреннем своем раздражении, мог сказать ей «дура ты бесконечная» или что-то в этом роде — и уходил.

А она с этим должна была прожить день. Почему «дура» и почему «бесконечная» — она думала об этом. Мысли эти сильно горчили. Но самое трогательное в этих отношениях было то, что она маялась от тяжелого его посыла. А он забывал об оскорбительно сказанном тут же за порогом. Она не сразу поняла эту его особенность, хотела приучиться не обращать внимания, но ей не удавалось.

Когда однажды он, уходя из дома на службу, опять бросил в ее адрес обидные какие-то словечки, она вразумила его в раз сильным пинком, да таким сильным, что он едва устоял, но ключи от машины выронил — и они исчезли в глубоком лестничном пролете, тихо звякнув где-то внизу.

Муж оторопел, но высказаться ему было уже некому. Люда захлопнула дверь. Потерев ушиб, Аркадий стремительно рванул вниз за ключами, забыв о пинке тихой своей жены. Нужно было искать ключи.

Он мигом пролетел все двенадцать этажей. Замер на площадке первого. Ключей здесь не было. Аркадий, нагнувшись, чуть ли не руками обшарил всю площадку, но ключи не находились. Аркадий чертыхнулся и, делать было нечего, побежал на маршрутку.

Целый день получился мрачным и пустым. Работа не клеилась. Аркадий позвонил жене, чтобы та вышла и поискала брелок с ключами.

Но Люда не взяла трубку. Она была в унылых раздумьях о том, что Аркадий сильно был унижен ее пинком, и не простит, и не придет домой. И вообще, эти отношения могут легко обозначить развод.

Люда переживала сильно, но к телефону не подходила. Боялась гнева мужа.

Удивилась, увидев машину у дома. Очень удивилась. Что могло случиться?

Весь день она тревожилась приходом Аркадия, а Аркадий, едва отсидев, как срок, свой рабочий день, помчался домой.

Нужно было найти ключи.

Застав дома жену, он спросил, сдерживая любопытство:

— Что это было утром?

Людмила, которой очень хотелось наорать, тихо сказала:

— Я — не дура…

— … Бесконечная, — ничуть не раскаивался Аркадий.

Потом они, тихо переругиваясь, искали брелок с ключами. Даже позвонили в квартиры на площадке, опросили дворника, но, увы, ключи пропали.

Унылые, они вернулись домой. Аркадий был зол, Людмила плакала. Она понимала, что муж был таки прав. Она и была, и есть «дура бесконечная». И что теперь будет с ключами? Они были не продублированы. И в машину было не попасть.

Супруги легли спать раздельно.

Людмила лежала и думала, что она бы всё отдала, чтобы найти эти ключи. Но где? Куда они улетели?

Аркадий лежал и думал, какая его Людмила дура бесконечная. Оба молчали.

А в квартире несколькими этажами ниже не спала еще одна парочка. Огромный тяжелый дядька вертел на толстом пальце брелок с ключами и орал.

— Откуда у тебя ключи от машины? Кто тебе ее подарил? Где поставила? Говори!

Жена обнаружила ключи в своей большой хозяйственной сумке, когда пришла из супермаркета с пакетами снеди.

Когда она освобождала от них сумку, то увидела незнакомый брелок с ключами. Она сильно удивилась и пошла к мужу, узнать не его ли это ключи.

И получился скандал. На две семьи, по одному и тому же поводу.