Человек из-под земли

Марту Крендалл с дочерью я нашел в комнате, выходившей окнами на фасад дома. Они сидели в оконной нише, склонив друг к другу светловолосые головки. Час-полтора назад дом был тих, как пустыня, а сейчас напоминал теплое семейное гнездо. Я понимал, что выбираю небезопасный путь, но был вынужден рисковать. Поймав взгляд Марты Крендалл, я кивком головы пригласил ее в дальний конец комнаты.

- В чем дело? - нетерпеливо спросила она, оглянувшись на Сьюзи. - Я не хочу оставлять ее одну...

- Возможно, придется.

Она с тревогой глянула на меня.

- Вы что, хотите запереть ее?!

- Возможно, вы сами сочтете необходимым поместить ее куда-нибудь на какое-то время. Она много пережила и имеет склонность к самоубийству...

Она попыталась беззаботно пожать плечами, но это получилось не слишком убедительно.

- Это была работа на публику. Она сама призналась...

- Многие настоящие самоубийства начинались с работы на публику. Никто не может сказать, когда кончается притворство и дело принимает смертельно серьезный оборот. Всякому, кто хотя бы угрожает покончить с собой, необходима помощь.

- Я делаю все, что в моих силах, чтобы помочь ей...

- Я имел в виду помощь специалиста, психиатра. Я уже говорил об этом с вашим мужем, он обещал завтра отвезти ее в клинику. Но рано или поздно вы должны будете взять все в свои руки. И, наверное, было бы правильно, чтобы с психиатром говорили вы обе...

- Разве я такая уж плохая мать?! - похоже, эта перспектива потрясла и испугала ее.

- Я этого не говорил. Но вы никогда не были честны со своей дочерью, не так ли?

- О чем вы говорите?

- О вашей личной жизни.

- Но я не могла рассказывать ей об этом! - испуганно сказала она.

- А почему?

- Я умерла бы от стыда!

- Нужно, чтобы она знала, что и вы не святая.

- Да, это правда... Хорошо, я сделаю это.

- Честное слово?

- Честное слово! Поверьте мне, я люблю ее! Сьюзи - моя малышка, моя маленькая девочка... Правда, уже не такая маленькая...

Она хотела вернуться к дочери, но я задержал ее и увел в самый дальний угол комнаты. Вдоль стен висели полотна Эллен, словно отголоски полузабытого бреда.

- Чего еще вы хотите от меня? - спросила она.

- Два слова правды. Я хочу знать, что случилось пятнадцать лет назад, когда у вас в отеле появился Элберт Свитнер?

Она смотрела на меня так, словно я ее ударил.

- Сейчас неподходящее время для вытаскивания старых дел!

- Мы не можем ждать более подходящего. Я знаю, что вы тогда сбежали от мужа. И что было дальше?

Она надула губы и прищурила глаза.

- Вам сказал Лестер?

- Немного. Не все. Я знаю, что вы забрали Сьюзан и уехали. И я знаю, что потом вернулись. Я не знаю, что произошло за это время.

- Ничего. Я обдумала ситуацию и вернулась - вот и все. В конце концов, это мое личное дело!

- Это было бы вашим личным делом, если бы вы не впутывали в него других людей. И одна из них - Сьюзан. Она была достаточно большой, чтобы помнить.

Марта Крендалл взглянула на дочь с испуганным любопытством. Та произнесла:

- Вы обо мне говорите, правда? Это нехорошо...

Голос ее был далеким и невыразительным. Она абсолютно неподвижно сидела в оконной нише, словно актриса, которая не может выйти на авансцену и окунуться в реку жизни. Ее мать покачала головой, сначала в ответ на ее слова, а потом - на мои.

- Я не могу вынести этого ужаса! Меня ничто не заставит!..

- И что же вы сделаете? Бросите Сьюзан на произвол судьбы? Пусть справляется без вашей помощи?

Она склонила голову, словно наказанный ребенок.

- Но мне никто никогда не помогал...

- Я помогу вам. Элберт Свитнер сказал вашему мужу, что он - отец Сьюзан. Но это не кажется мне правдоподобным. Даже такой человек, как Эл, не изнасиловал бы собственную дочь...

- Кто вам сказал, что он изнасиловал ее?!

- Сьюзан.

- И мы с вами должны говорить об этом?!

Ее глаза стали злыми, словно реальным становится лишь то, что произнесено вслух.

- Сьюзан могла, значит, можем и мы.

- Когда вы с ней говорили?

- Когда вез ее сюда.

- Вы не имели права...

- Не имел? Но это было выше ее сил, ей нужно было сбросить груз.

- Какой груз?

- Груз воспоминаний, - сказал я, - груз слишком многих смертей.

Ее глаза расширились, словно отыскивая в прошлом какой-то огонек. Но я увидел лишь отражение своей головы в миниатюре на их сетчатке.

- Что Сьюзан вам рассказала? - спросила Марта Крендалл.

- Не слишком много. Она вообще не хотела говорить, воспоминания сами просились ей на язык. Она была с вами в охотничьем домике одной летней ночью 1955 года, не так ли?

- О какой ночи вы говорите?

- О той, когда стреляли в Лео Броудхаста.

Ее глаза спрятались за завесой ресниц. Она слегка покачнулась, словно воспоминание о выстреле ранило ее. Я поддержал ее и почувствовал под рукой тепло ее тела.

- Сьюзан помнит это? Как это может быть? Ей было неполных три годика...

- Она помнит пугающе много. Слишком много. Броудхаст был застрелен?

- Не знаю... Я убежала, оставив его в доме... Была пьяна и не смогла завести его машину. А наутро не было ни машины, ни его...

- Что это была за машина?