Человек из раньшего времени

– Керенскому явно ничего хорошего. Думается, это его закат. Корнилов возьмет всю власть в свои руки, и тогда пиши пропало. Солдаты и рабочие снова будут возмущаться, но на этот раз армия их не поддержит. И если не усмирят как в 1905-ом, то гражданской войны не миновать!..

«Маленький», как нежно звал его убитый им Распутин, был отчасти прав. Стоило поезду спустя шесть часов прибыть в Москву, глазам Бубецкого открылось зрелище, потрясшее его до глубины души. На перроне Корнилова встречали толпы народа – среди них были и гражданские, и военные. Он не смог даже сойти с вагона, как его подхватили на руки и стали качать – Львов не преувеличил, популярность генерала переходила все пределы. Пока Бубецкой и его свита устраивались в специально поданный автомобиль, протискиваясь сквозь плотные ряды поклонников Корнилова, последнего вдохновленная толпа донесла до Большого театра на руках.

Там уже вовсю шло совещание – министры сновали туда-сюда, солдаты, депутаты, дипломаты, простые люди. Выступали то Керенский, то Милюков, то Малянтович, но общее настроение толпы было явно не в их пользу. Все изменилось, стоило Корнилову занять трибуну. Народ стих в ожидании. Генерал выправился, отряхнул мундир, одернул его, окинул собравшихся взглядом. Тишина воцарилась такая, что Бубецкому казалось, будто он слышит свое дыхание.

– Господа! – подняв руку вверх, заговорил Корнилов. – Я простой казак и сын простого казака. С юношеских лет мне было внушено, что Родина наша – самое святое и дорогое, что есть у нас, и защищать мы ее должны всеми возможными средствами, коли она в этом нуждается. Всю свою жизнь я справлялся с этой задачей, даже если выполнение ее угрожало моему собственному существованию. Призываю всех понять и услышать меня – Россия в большой опасности, и только от нас с вами сейчас зависит, сможем ли мы ее защитить, сможем ли спасти, сможем ли помочь… Сразу хочу сказать Вам, что армии в том виде, в каком мы все привыкли о ней думать, нынче не существует. На фронтах царит разброд и безвластие, учиненное недальновидно введенными комитетами. Невозможно воевать, когда солдат обсуждает приказ командира и дезертирует с поля боя! Так что же?! Сдаться?! На милость победителя? Не будет от немца нам милости! И не ждите! А потому такой мир и такая капитуляция лично мне не к лицу!

Гром аплодисментов взорвал зал. Генерал снова вскинул руку и все снова замолчали. Он продолжал:

– Для того чтобы обеспечить защиту страны от решительного и агрессивного врага, нужно сразу же принять некоторые меры – меры, с которыми я уже ознакомил правительство и которые, я надеюсь, будут приняты незамедлительно. Среди них следующие: введение на всей территории России для тыловых войск и населения военно-революционных судов с правом применения смертной казни за ряд тягчайших преступлений, в том числе за измену, помощь врагу, организацию дезертирства. Что касается дисциплины в регулярных войсках – мы ее восстановим самостоятельно.

– Как Вы это сделаете? – выкрикнул кто-то из аудитории.

– Мы ограничим власть комитетов и съездов настолько, чтобы они не могли вмешиваться в ход боевых действий и в решение оперативных задач, стоящих перед армией и ее руководством. Усилим их ответственность настолько, что, если по их вине произойдет срыв даже мельчайшей военной операции, их должностные лица будут преданы суду и казнены как предатели и изменники…

Бубецкой перевел взгляд на Папахина – тот побледнел.

– Восстановить воинскую дисциплину и подчинение офицерам и военачальникам. Не допускать более расхлябанности и неповиновения! И сделать для этого надо совсем мало – каждый всего лишь должен заниматься своим делом. Министр – думать, промышленник – поддерживать работу фабрик, суды – судить, милиция – охранять городской порядок, солдат – воевать, коня чистить, сражаться за Отечество свое!

Снова голос из аудитории:

– Что делать с голодом, генерал?

– Обязать всех промышленников и фабрикантов обеспечить бесперебойную работу подконтрольных им предприятий. Как только военно-революционные суды начнут функционировать, им станет проще. А пока, чтобы предотвратить и пресечь беспорядки в столице, мешающие организации такой работы и вообще создающие негативные настроения в канун боевого наступления, я предлагаю ввести в Петроград регулярные части!

В зале раздался рокот. Отрывистые аплодисменты заглушались гулом несогласных.

– Но для чего?

– Видите ли, в последнее время столица подвержена множественным провокациям со стороны большевиков. Мне лично довелось нос к носу столкнуться с Лениным и его мерзкой пропагандой в частях. А поскольку военная контрразведка, с которой я, как новый Верховный Главнокомандующий, еще разберусь, пока бездействует, пресечь беспорядки поможет только пребывание в Петрограде третьего конного корпуса и «дикой дивизии» генерала Крымова!