Человек из раньшего времени

– Ну что? Что там? – Керенский прыгал на стуле, ожидая доклада Львова. Глаза его бегали, он волновался и словно что-то скрывал.

– Да не волнуйтесь Вы так, Александр Федорович. Все идет по плану. Войска Крымова подходят к Петрограду, Корнилов воодушевлен.

– А где Савинков?

– При нем.

– Слава Богу… Что, что еще?

– У Лавра Георгиевича есть мнения по поводу некоторых министров, чья преданность Родине в годы войны вызывает сомнение…

– И что он предлагает?

– Снять их с должностей.

– А кого назначить?

– Он не уполномочил меня говорить на эту тему, он хочет обсудить все лично с Вами.

– Что ж, я готов.

– И для этого просит приехать Вас в ставку.

– Меня?! – Керенский побелел. – То есть как? Председателя правительства приехать к главнокомандующему? Так бывает? Он с ума сошел?

– Я думаю, нет, просто не хочет оставлять ставку в такой сложный момент.

– А я думаю, речь о другом. И на совещании, и после него он ведет себя как уже утвержденный диктатор!

– Ну что Вы, Александр Федорович…

– Не перебивайте меня! – истерически завопил Керенский и заметался по кабинету. – Оказанная ему поддержка развязала ему руки! Он вообразил себя верховным правителем России! В ставку… меня… Как русских князей в Орду – чтобы убить?! Ну уж нет! Этому не бывать!

С этими словами министр-председатель выскочил из кабинета и через минуту вернулся в компании Вышинского, начальника столичной милиции.

– Господин Львов, – сухо сказал Вышинский, – Вы арестованы по обвинению в государственной измене.

– Что за ерунда?..

– Прошу следовать за мной.

Львов обратился к Керенскому:

– Так значит, Вы готовились к такому сценарию…

– А вы там у себя в ставке думали, что споетесь с ним и будете в четыре руки – один удавку на меня набрасывать, другой стул из-под меня тянуть, а я буду взирать на все это с титаническим спокойствием? Ну уж нет! Если берут власть, отдавать ее негоже! И я не отдам!

– Но как же будущее России?!

– Россия – слишком сильная страна, чтобы от подковерных игр двух политиков ее будущее сколько-нибудь пострадало. Выправится.

Львова увели. Керенский вызвал адъютанта и приказал ему:

– Отправьте в Ставку телеграмму. «Ставка, Корнилову. Незамедлительно сдайте должность генералу Лукомскому. Остановите продвижение войск на Петроград. Возвращайтесь в столицу. Керенский».

Поезд приехал в Бердичев уже вечером, и потому уставшие Феликс с Бубецким не решились показаться новому командующему, отложив визит до утра. Когда же утром Бубецкой стоял перед новым военачальником, обстановка в стране уже изменилась до неузнаваемости. В Петрограде кипели страсти, о которых наши герои даже не подозревали, а на их долю выпадало эти страсти претерпевать на себе – паны дерутся, у хлопцев чубы трещат.

Грузный, лысый генерал Антон Иванович Деникин сидел в кресле, отдуваясь и поглаживая роскошные вьющиеся усы.

– Вам должно быть известно о том, что происходит в Ставке?

– Виноват? – Бубецкой ничего не знал о давешней телеграмме. Когда Керенский отправлял ее, Иван Андреевич уже спал.

– Керенский отстранил Корнилова от должности главковерха.

– Однако… Никогда бы не подумал, что у него хватит на это решимости.

– Я признаться, тоже. Только и Корнилов не лыком шит. Вот, – Деникин протянул Бубецкому лист желтой бумаги. – Утром принесли.

Бубецкой стал читать:

«Приказ Верховного Главнокомандующего.

Я, Верховный Главнокомандующий, генерал Корнилов, объясняю всем вверенным мне армиям, в лице их командного состава, комиссаров и выборных организаций смысл происшедших событий.

Мне известно из фактических письменных данных, донесений контр-разведки, перехваченных телеграмм и личных наблюдений нижеследующее:

Контр-разведка из Голландии доносит:

а) на днях намечается одновременно удар на всём фронте, с целью заставить дрогнуть и бежать нашу развалившуюся Армию;

б) подготовить восстание в Финляндии;

в) предполагаются взрывы мостов на Днепре и Волге;

г) организуется восстание большевиков в Петрограде.

3 Августа в Зимнем дворце на заседании Совета Министров Керенский и Савинков лично просили меня быть осторожнее и не говорить всего, так как в числе министров есть люди ненадёжные и неверные.