ЧЕЛОВЕК ИЗВНЕ

– Жизнь человека против автомобильного приемника, – Джунти покачал головой.

– Клаудио…

– Слушаю тебя.

– Сколько ему было?

– Двадцать семь. – Джунти горько улыбнулся. – Убийство быстро старит. Тебе-то это хорошо известно.

Каларно кивнул.

– Что у тебя против Апра?

– Процентов на девяносто девять я уверен, что в руках у нас оружие, из которого застрелили Варци. Если баллистики подтвердят, на этот раз усажу его на пожизненное.

– Ты в это веришь, Андреа? Я хочу сказат, ты действительно в этом уверен?

– Какой ответ ты хотел бы услышать?

– Правдивый.

– Всякое может случиться, Клаудио. Не знаю, что, не знаю, как. В чем я уверен, это в том, что Карло Варци и четверо его ребят и твой парень погибли не напрасно.

– Ты когда-нибудь читал историю Второй мировой войны, Андреа?

– Я знаю, что она закончилась.

– На Тихоокеанском фронте был американский генерал…

– Нимитц?

– МакАртур. Самый настоящий вояка-маньяк. Но когда он подписывал акт капитуляции Японии, сказал одну фразу. – Джунти стащил с головы черный берет. – Он сказал: война слишком отвратительная штука, которую невозможно контролировать, ее можно только упразднить. – Он внимательно посмотрел на Каларно. – Типы, вроде Кармине Апра, как война: не существует способа их контролировать. Единственное решение: их… упразднить.

– Клаудио, если бы ты не остановил меня, Кармине Апра был бы упразднен. Раз и навсегда.

– Ты прав, но была одна закавыка.

– Какая?

– Слишком много свидетелей.

Каларно замолчал.

– Ты отважный мужик, комиссар. – Джунти протянул ему руку. – Если я тебе понадоблюсь в будущем, знаешь, как меня найти.

Каларно пожал ему руку.

– Я буду помнить об этом.

Джунти и его команда подняли черный мешок и пошли по тротуару, усыпанному мертвыми листьями.

5.

Северный ветер дул предвестником скорого урагана, не прекращаясь, бросая песок на шоссе, бегущее вдоль моря. Дюны походили на костяшки кулака некоего подземного существа. И вот разразился дождь. Один из тех дождей Новой Англии, которые, казалось, будут длиться до скончания веков. Песок сразу же превратился в жидкую кашу, а затем потек в никуда. В воде, оставшейся в неровностях асфальта, отражались тяжелые облака, несущиеся от горизонта.

«Харлей-дэвидсон» на скорости шестьдесят миль в час влетел в одну из самых больших луж, подняв веер грязной воды. Слоэн не затормозил. Встречный воздух бросил воду на стекло мотоциклетного шлема. Слоэн провел взглядом вдоль прибрежного шоссе. Далекие дома и улочки вдоль шоссе казались покинутыми. Кисея из дождя висела вдоль демаркационной линии между морем и небом.

Взгляд проследовал вдоль шоссе, по площадке закрытой заправки, по автобусной остановке.

Никакого черного «бмв-320».

Еще нет.

– Они прекрасны, Дэвид. Они невероятные…

Сьюзен Хендрикс провела тонкими пальцами по трубочкам одного из двух колокольчиков, которые Слоэн только что прикрепил к подставке в витрине ее антикварной лавки. По ту сторону стекла прохожие в дождевиках спешили по делам вдоль Стейт-стрит, главной улице Провинцтауна.

Магазинчик Сьюзен, симпатичной женщины лет тридцати, представлял собой музей оригинальных аутентичных вещей в стиле арт-деко 40-50-х годов. Самые видные дизайнеры интерьеров из Бостона и Нью-Йорка были ее постоянными покупателями.

Сьюзен слегка потрясла стойку с висящими колокольчиками и вслушалась в их перезвон.

– Изумительная тональность! – Она улыбнулась. – Из чего они сделаны, из железа?

– Никелевый сплав. Я заказывал эти трубки в Нью-Бедфорде.

– И сколько ты за них хочешь?

– Двести шестьдесят пять за тот, что звучит выше, и двести пятьдесят за другой.

– Не слабо!

Слоэн кивнул на пустой кронштейн у стены.

– А куда делись те три, что я привез тебе на прошлой неделе?

– Отгадай. – Сьюзен повернулась к кассовому аппарату. – Кстати,..

Слоэн смотрел мимо нее сквозь витрину на автомобиль, который расплескивая воду из луж, въезжал на парковку у пивнушки О’Мейли на противоположной стороне Стейт-стрит.

Денежный ящик кассы, звякнув, открылся. Слоэн не обернулся.

– … кажется у тебя появился поклонник. – Сьюзен начала отсчитывать деньги. – Этот тип заявился сюда пару дней назад и спросил, не Дэвид ли Слоэн сделал эти колокольчики, а когда я ему сказала, что да, он купил их все, заплатив наличными…

Дверца автомобиля открылась, из него вышел мужчина в дорогом плаще. На какое-то мгновение его взгляд встретился со взглядом Слоэна. Затем мужчина вошел в бар.

– … О’кей, вот твоя часть добычи. – Сьюзен подняла глаза. – Здесь четыреста тридцать семь долларов… Дэвид?…

В магазине никого не было. Дэвид Слоэн исчез. Ни шороха, ни звука, не звякнул даже колокольчик над входной дверью. Сьюзен посмотрела на улицу. «Харлей» стоял там, где его оставил Дэвид. Рядом с ним стояла черная машина, которой прежде не было. «БМВ-320».

Слоэн остановился в полумраке бара. Пробежался глазами по деревянной стойке вдоль широкого окна.

Бар был пуст. Слабый дневной свет освещал батареи бутылок, отражавшиеся в зеркале барной стойки. Чарли О’Мейли, владелец пивнушки, гигант-ирландец, лысый, как биллиардный шар, протирал пивные кружки.