Человек как iPhone

– Проводи меня, друг, здесь собаки и злые автомобили, припаркованные у дверей.

– Хорошо.

– Кто ты?

– Курт.

– Вау, приятно очень. Чем занимаешься?

– Музыкой. Осаждаю ею средневековые города и беру их, не оставляя никого в живых.

– Ты женат?

– Есть подруга. Она только что занималась сексом с другим.

– Оу, это же круто. Ты убил их обоих?

– Нет, воскресил и спел.

Они пошли рядом, как Грузия, Армения и Азербайджан.

– Ты куда? – спросил Курт.

– Надо зайти в магазин, купить прокладки и лампочки.

– Я с тобой?

– Хорошо, только не предлагай мне куннилингус. Я его терпеть не могу. Ведь это схождение лавины с гор и гуляние по рассвету.

– Я и не собирался. Что ты.

– Правильно. И не надо. Женщина главная. Потому не 10, а 01.

– Вагина и член?

– Ну да, звонок в пожарную службу, пожар, стихия, стихи. Гибель двух-трех людей. Спасение. Пустяки.

– А 10 – это сам Марадона.

– Терпеть его не могу. Он старый, усталый, грустный.

– А в молодости – огонь.

– Огонь у меня между ног. Он гаснет.

– Я кину палку?

– Остынь. Отойди. Запой.

– Тогда дай мне телефон.

Обменявшись телефонами, они прошли еще пару кварталов и разошлись, чтобы созвониться, списаться, увидеться, поцеловаться, заняться любовью, пойти на концерт, в театр, в клуб, жениться, родить детей, состариться, умереть, вернуться назад, запихать сорокалетних детей в утробу матери, зашить ее, жить, заниматься любовью и никогда не умирать.

"Красивая девушка, а как она качает бедрами и головой, склоняет ее слегка, у нее наверняка между ног гнездо с ядовитыми змеями, то есть вызов и пощечина общественному вкусу, летящие в бездну Пушкин и Достоевский, надо с ней замутить, затусить и поцеловать ей попу, как самосвал выгружает щебенку".

Поспешил домой, промчался, проехал, вывихнулся из бытия, свесился из него, прогулялся снаружи, думая о Кортни и Эми, с неизбежным перевесом второй, первичной, изначальной, эффектной, молочной и сырной, пахнущей сливками и шашлыком, самым прекрасным на свете, во тьме и в промежутке меж ними.

"Теплая и вечерняя, августовская, небесная, с примесью глины, суглинка, трав и цветов, с червяками и гусеницами, добавляющими вкус и запах в наши отношения и нашу любовь".

Дома он помыл полы, вытер пыль с мебели, приготовил суп с луком и мясом и заварил себе чай.

"Интересно, если женская грудь – пирамиды, то они наверняка враждуют и конкурируют, пытаются быть больше и выше соседней, оттого ведь и груди растут, стремясь к власти над миром, ведь каждую грудь возводят тысячи рабов по приказу правителя, фараона, а сами груди в войне, в которой одна пытается превзойти вторую, пока ребенок не примиряет их, завоевывая обе вершины и становясь между ними, иначе они уничтожат друг друга и женщины будут ходить с совковыми лопатами, прижатыми к ребрам и наполненными снегом и льдом, тающими и исчезающими весной и стекающими ручейками со спичками и бумажными кораблями, везущими золото, тлен и парчу".

Хлебал золотой напиток, вколачивал его себе в рот, в гортань, в пищевод, в желудок, рожал самого себя.

"Смотреть, к примеру, Лицо со шрамом в Азербайджане и смотреть тот же фильм в России – две разные, даже противоположные, вещи".

Не выдержал, позвонил Эми, впечатал себя в нее.

– Не смог устоять, прости, хотел посмотреть телевизор, но ты позвала к себе.

– Я знаю, я женщина-магнит, я готова увидеться, если ты хочешь, но со мной будет сорок восемь парней.

– Так мало?

– Пока что да. Ведь я уже не так молода, в инсте от меня отписались тысячи человек.

– Отсутствуют новые фото?

– Трудно сказать. Они есть, но я не выкладываю их.

– Нарочно?

– Жду, когда останется один фолловер, за него я и выйду.

– А если это будет женщина?

– Не имеет значения.

Переложил телефон из одной руки в другую, вытер платком пот с экрана.

– Давай увидимся в центре.

– Конкретнее.

– Возле цирка.

– В двенадцать, сегодня, ночью.

– Идет.

– Не опаздывай, – она положила трубку.

Курт сделал глоток воды и остался доволен местью Кортни, не являющуюся местью, так как пришли огромные чувства, великаны, фантазии Чуковского, образы Бротигана и восток, с встающим концом иголки, который продырявит Землю и отправит ее в угол маленькой комнаты и маленькой девочки, плачущей наугад.

"Эми соткана из вафель, сгущенки, шоколадных конфет, Марса и трехсот килограммов говядины, истекающей соком и кровью, водами, несущими в себе миллионы голов телят, которых не успела родить корова от строки Куприна".