Человек каменного века. Часть 1

Небольшой старый отель вблизи Пуэрто-Вьехо. Раннее туманное утро. Наши герои собираются на рыбалку. Гость и Уильям вытаскивают из слабо освещенного коридора сумки с рыболовными снастями в пустой холл отеля и дальше в старый пикап с рекламой отеля на дверцах. Заспанного вида портье приносит ящики со льдом и укладывает их в пикап. Гость и Уильям садятся на заднее сиденье пикапа. Появляется Мари в сопровождении крупного симпатичного молодого мулата. Он тащит ее спортивную сумку и свой рюкзак, грузит сумку в пикап, а рюкзак в Эскалейд. Мари подходит к стойке и расплачивается, потом подходит к мулату.

– Мигель, сегодня свободен, а завтра вечером встретишь нас в Тортугеро, и не балуй, не растрачивай силы. Она хлопает его по попе и идет к пикапу, поворачивается, посылает ему воздушный поцелуй и садится за руль пикапа. Мулат улыбается, садится в Эскалейд, заводит двигатель и уезжает. За ним уезжает и пикап.

* * *

Красивая 45-футовая моторная яхта плавно покачивается на волнах за линией прибоя. Гость и Мигель рассматривают карту прогноза погоды на мониторе бортового компьютера.

– Нет, на Кубу мы не пойдем, Рауль на меня обижен. Да и какой смысл, на тех широтах Атлантику не пересечешь, топлива не хватит, да еще против ветра…

Снизу, из каюты выходит Уильям.

– Ну что, капитаны, маршрут построили?

Гость улыбается: – точно пока нет, но примерно-да. Вот, посмотри: – На юг, к Каналу вдоль берега идти нельзя, там слишком много американцев, без тотальной проверки не обойтись. На север, к Мексике – тоже не получится, участок между Канкуном и Кубой тоже строго контролируется, там всего сто миль. На Кубу точно идти не стоит, у меня имеются старые разногласия с семейством Кастро, точнее с Раулем. Остается Ямайка. Дойдем за два дня, побудем там немного, может быть подвернется какая-нибудь оказия. А если нет, то двинем на юг, к Колумбии. Дальше двинем вдоль берега до устья Амазонки, заправимся, нужно будет добавить еще несколько бочек дизеля, дождемся погоды и рванем к Африке по межпассатному течению. Там меньше двух тысяч миль, в океане довольно много маленьких судов. Возят в Африку кокаин, из Африки – алмазы, оружие и нелегалов. Наша лодка вполне впишется в эту теплую компанию. Как-то так. А у африканских берегов – что-нибудь придумаем.

– Если бы я не «утонул в бассейне», я бы решил, что это безумие – идти через океан на такой лодке. А так – даже интересно.

– Как раз там мы встретим межпассатное противотечение, если повезет.

Глава 8. История Мари

Солнечный день. Яхта качается на легкой зыби, в маленькой бухте у южного побережья Ямайки. Уильям и Мари беседуют в тени на корме.

– …что ты всего лишь перебрался из темной лесной чащи на опушку леса, где более высокое биоразнообразие, больше света, но и много новых хищников. Или выбрался из забытой всеми деревушки на ярмарку в ближайший городок. Все сначала кажется новым, ярким, привлекательным, но потом начинаешь пугаться, или наоборот, сначала пугаешься, потом уже начинаешь ценить красоту и новые возможности, это зависит от особенностей восприятия. Потом постепенно осваиваешься и понимаешь, что, хотя внешне обстановка другая, принципиальных изменений не так уж и много.

– Мне пока все интересно. Я доволен, что мне удалось вырваться из заточения, в котором я оказался. Я благодарен Гостю и искренне хочу ему помочь, правда не вполне понимаю в чем. Кстати, возможно, что это его воздействие, я видел, как он умеет влиять на людей.

– Возможно, но я так не думаю. Он не любит оказывать такое воздействие на близких, в результате воздействия люди тупеют, с ними становится скучно. А он ценит общение. У меня в первое время после встречи с ним вообще крышу сносило. Я всему радовалась, потом начинала плакать, боялась заснуть, думала, что засну и все кончится… И это с учетом того, что я взрослая женщина с медицинским дипломом и опытом работы в полевом госпитале.

Знаешь мою историю? Когда он нашел меня, я реально умирала, умирать мне было больно, очень больно. Я – то отключалась, то снова приходила в сознание и ничем не могла себе помочь. Ног я не чувствовала, но обе руки и челюсть были сломаны. Было больно дышать из-за сломанных ребер. Очень хотелось пить.

Когда он подошел, и склонился надо мной в своей арабской накидке, я очнулась и пыталась что-то сказать, не помню уже что, но не могла. Он улыбнулся, положил мне пальцы на шею и мне вдруг стало легко. Ушла боль, ушел страх, ушло все, остался только покой и, я даже не знаю, как это выразить, – наверное, легкая, очень легкая грусть, я осознала, что я умерла.