Человек-комбини

— Возможно. Но ни в каких других местах я работать всё равно не могу. Сколько ни пробовала, единственная маска, которую я могу носить, — это маска работника комбини. Даже если это кому-то не нравится, всё равно ничего не изменишь…

— Вот я и говорю: этот мир дисфункционален. Сколько бы нам ни болтали о «разнообразии стилей жизни» и прочих прелестях наших дней, мы так и живём по законам эпохи Дзёмон. И чем меньше рожаем детей, тем больше скатываемся к первобытным устоям, жить по которым становится всё невыносимее. Сегодня того, кто не приносит пользу своей деревне, проклинают уже просто за то, что он существует!

Начав с меня, очень скоро Сираха изрыгает свой яд уже на человечество в целом. Который из двух противников бесит его сильнее — не разобрать. Скорее всего, он просто лупит наотмашь своими тирадами по всему, на что падает взгляд.

— Итак, Фурукура! Сначала твоё предложение показалось мне идиотским, но, если подумать, в нём есть разумное зерно. Так и быть, я тебе помогу. Соседи, конечно, поначалу будут на тебя коситься — нашла, мол, себе нищеброда, — но в итоге тебя все поймут! И это лучше, чем оставаться той, кем они считали тебя до сих пор: незамужней, безработной и непригодной для общества разгильдяйкой. От таких деревня рано или поздно избавляется навсегда.

— Хм-м…

— Я продолжаю искать себе жену, но ты далека от моего идеала. Для открытия моего бизнеса твоя крошечная зарплата не пригодится. А удовлетворить мои сексуальные потребности ты не сможешь, как ни старайся…

Выдержав паузу, он залпом допивает сидр из помятой банки — так, словно опрокидывает стопку виски.

— Но общие цели у нас, Фурукура, схожи. Я не против того, чтобы у тебя остаться!

— Хм-м…

Достаю из пакета с помятыми банками ещё одну банку сидра — на сей раз «дыню с шоколадом» — и протягиваю ему.

— Ну а самому-то тебе какая от этого выгода? — уточняю я.

Сираха долго молчит. И наконец отвечает еле слышно:

— Хочу, чтобы ты меня спрятала.

— Что?

— Помоги мне укрыться от этого мира. Сам факт того, что я здесь, можешь использовать как тебе нужно. Говори обо мне что хочешь кому угодно. Только бы я мог и дальше прятаться здесь. Я слишком устал от того, что абсолютно чужие люди постоянно суют нос в мою жизнь…

Он отхлёбывает теперь уже дынно-шоколадного сидра, глядя куда-то в пол.

— Стоит мне выйти наружу, как мою жизнь снова начнут насиловать. Мужик? Работай, женись! Женился? Ещё работай, заводи детей! Ты просто очередной деревенский раб. Мир велит тебе вкалывать на него всю твою жалкую жизнь. Даже твои яйца и те — всеобщее достояние. Ах, ты ещё ни с кем не переспал? Значит, переводишь семя впустую?!

— Да… Нелегко вам, что говорить.

— Но ведь твоя матка принадлежит деревне точно так же! Просто у тебя она уже бесполезная, вот к тебе и не пристают. А я не хочу быть для них полезным, ни в каком виде. Хочу просто дышать до последнего вздоха — так, чтоб ко мне никто не лез. Это всё, о чём я мечтаю…

Он складывает руки перед носом, будто в молитве.

Я же думаю о том, какую выгоду можно извлечь из его присутствия здесь. От того, что я никак не могу исправиться, уже начали уставать и мать, и сестра, да и я сама… Как ни крути, а перемены мне всё-таки нужны — и уже не важно, в какую сторону.

— Понимаю, что на фоне твоих страданий это звучит смешно, однако поверь: в нынешней ситуации и мне работать в комбини жуть как непросто! Новый директор все пытается выведать, почему я больше никогда нигде не работала, и мне то и дело приходится сочинять отмазки, чтобы он поверил. Сегодня, кстати, я снова искала какую-нибудь новую легенду. Может, как раз для неё ты бы мне и пригодился?

— Пока я здесь, рабы деревни будут тобой довольны. Для тебя в нашей сделке — сплошные плюсы.

Сираха держался очень уверенно. Конечно, вся эта идея изначально была моя, так что настойчивость, с которой он вдруг стал предлагать её мне же, выглядела странновато.

Но я вспомнила реакцию сестры, которая никогда ещё так себя не вела, а также лица Михо и друзей, когда призналась им, что никогда ещё не была с парнем, — и всё-таки решила попробовать: хуже уж точно не будет.

— Я говорю «сделка», но никакого вознаграждения не требую. Просто оставляй меня здесь да корми иногда, этого вполне достаточно.

— Хм-м… Что ж, пока у тебя нет дохода, выставлять тебе счета бесполезно. Я тоже нищая, так, что денег не жди, но если устроит тот корм, что я буду тебе приносить…

— Корм?!

— Ох, прости! Просто я в доме ещё никого не держала, вот и подумала про питомца…

Сравнению этому, похоже, Сираха не рад, но в итоге всё-таки выдыхает:

— Ладно, договорились… Я, кстати, с утра ничего не ел!

— В морозилке рис, в холодильнике варёные овощи, угощайся.

Я достала тарелки с готовой едой, расставила на столе. Варёные овощи с соевым соусом и отварной рис.

— Это что? — сдвинул брови Сираха.

— Редька, соевые ростки, картошка, рис….

— И ты что же, всегда ешь вот это?

— Что — «это»?

— Но это же не еда!

— Ну не знаю. Разогреваю и ем. Вкус мне особо не нужен. Если кажется несолёным, поливаю соевым соусом.