Читаем Человек, которого нет (СИ) полностью

- Знакомый рассказывал про игру, с которой приехал. А там полигон - в лесу какие-то заброшенные строения. Бункер какой-то, что ли. И вот он рассказывает, как антуражно все было, пустые помещения, голые бетонные стены, и дальше - что у них по игре там происходило. А я слушаю внимательно и, конечно, как-то это всё себе представляю. Пустые помещения без окон, голые бетонные стены, дальше не успел... Ну, понимаю, что не очень стою на ногах, и вокруг как будто всё накренилось. За шкаф схватился, застекленный, лицо успел отвернуть. Нет, шкаф в порядке, я по бокам схватился, за стенки. А лицом как раз в стекло бы и пришел. Нет, никаких мыслей, никаких эмоций. Просто вестибулярный аппарат как сбился на пару секунд. Это разве глюк?

- Это не то что "я тебя видел, прекрасный эльф"...

- Ага. На Луне. Так что не было у меня никаких глюков, и никого я с первого взгляда не узнавал и...

А нет, слушай, один был. Давно. Когда я еще только понял, что никакая это не Барселона и год - семьдесят третий. Ну, не знаю, как. Просто вот разговаривали с одним человеком на близкую тему, слово за слово, и мне в голову пришло. Примерное место, примерное время... Так получалось, что конец шестидесятых - начало семидесятых, где-то в Южной Америке.

Я подробности не скажу - это не про меня, это про того человека, и я на него указывать никак не буду. Сам сумасшедший, мне репутации не жалко, но зачем еще кого-то впутывать?

В общем, так или иначе, сопоставил я место и время... Она в начале восьмидесятых достаточно на эту тему прочитала, чтобы я понимал обстановку в целом. И меня аж затошнило. В тех местах, в то время... Знаешь, как бывает, когда очень, очень сильно дверью палец прищемишь, и даже боль какое-то время не чувствуешь, только как будто слегка подташнивает. Вот так...

Спасибо, это пятница была, ночь на субботу. На работу не надо. Я те выходные почти безвылазно за компьютером просидел, шарил по интернету в поисках информации. Почти не спал, почти не ел. Трясло от ярости и от горя. В воскресенье под вечер в рассеянном состоянии стянул с себя джинсы - до этого плотно, впритык сидевшие, - да только после понял, что забыл расстегнуть молнию. И все равно никаких таких глюков. Только одна картинка, единственная, на короткий миг, сама собой.

Помещение с лампой под потолком, я на полу, вижу свои ноги - так, лежу и как будто пытаюсь приподняться на локте. Бетонные стены. Помнишь, я рассказывал тогда, после поезда?

Ну, это и всё. Там одна секунда, вижу ноги и что-то вокруг, брюки серые на мне, не джинсы. Это всё.

Ну и что? Вот у людей бывает!

А это - так. Не считается.

Материальные ценности

Хотя можно было бы назвать еще вот так: Следы материальной культуры

То, что в конечном счете подтверждает существование исчезнувшего народа. Такое доказательство, которое можно руками пощупать, на зуб попробовать. И никак нельзя отменить. Рассказы путешественников отменить можно: мало ли что придумает ушлый малый, чтобы выставиться героем в глазах соседей. Песни сказителей отменить можно: мифы, легенды, сказки и бредни, мало ли что придумает вдохновенный певец, и это еще неизвестно, чем он так вдохновился, чем надышался, чего нанюхался, что пил, что ел - и не со спорыньей ли был тот хлебушек, и был ли он здрав с точки зрения современной психиатрической науки...

Следы материальной культуры так просто со стола не смахнешь. Как минимум надо объяснить, что это такое, для чего предназначено, из чего сделано и как оказалось в культурном слое на такой глубине.

Троя была легендой и вымыслом, пока Шлиман не положил на стол бронзовые мечи и золотые диадемы, серебряные слитки и медные сосуды, серьги и застежки, щиты и светильники...

Песьеглавцы останутся вымыслом, пока не будет найдено... что? Комплект доспехов, включающий шлем, который годится лишь на псиную голову? О, это был бы предмет неоспоримый, неоспоримее только встреча с песьеглавцем нос к носу... При свидетелях. А то если сам-один, то хоть обвстречайся - никто не поверит.

Если всё это было на самом деле - как мне узнать, что я не вымышленный песьеглавец, что я есть, что я - был? Где искать "следы материальной культуры"? Я думал об упоминаниях в каких-нибудь документах, списках пропавших, надписях на могилах... Но могу ли я быть уверен, что с точностью знаю свое имя? И - которое? Симон? Да, на него откликается душа, оно согревает и успокаивает, поддерживает, дает ориентир, когда я теряюсь, оно как ось, вокруг которой выстроен весь я. Но даже если это и есть мое имя - было моим именем тогда, - не факт, что в документах окажется именно оно.

Имя ли это, и если имя - то мое ли?

Остается самое невозможное - остаются предметы и вещи. Честно сказать, мысль о них мне и в голову не приходила. Пока не пришли они сами.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Дети мои
Дети мои

"Дети мои" – новый роман Гузель Яхиной, самой яркой дебютантки в истории российской литературы новейшего времени, лауреата премий "Большая книга" и "Ясная Поляна" за бестселлер "Зулейха открывает глаза".Поволжье, 1920–1930-е годы. Якоб Бах – российский немец, учитель в колонии Гнаденталь. Он давно отвернулся от мира, растит единственную дочь Анче на уединенном хуторе и пишет волшебные сказки, которые чудесным и трагическим образом воплощаются в реальность."В первом романе, стремительно прославившемся и через год после дебюта жившем уже в тридцати переводах и на верху мировых литературных премий, Гузель Яхина швырнула нас в Сибирь и при этом показала татарщину в себе, и в России, и, можно сказать, во всех нас. А теперь она погружает читателя в холодную волжскую воду, в волглый мох и торф, в зыбь и слизь, в Этель−Булгу−Су, и ее «мысль народная», как Волга, глубока, и она прощупывает неметчину в себе, и в России, и, можно сказать, во всех нас. В сюжете вообще-то на первом плане любовь, смерть, и история, и политика, и война, и творчество…" Елена Костюкович

Гузель Шамилевна Яхина

Проза / Современная русская и зарубежная проза / Проза прочее